Основная мысль текста сводилась к тому, что для посещения фэнтези-сектора требовалось придумать себе персонажа, для которого и будут потом разворачиваться сказочные приключения. Львиная доля работы, к счастью, была унифицирована и состояла в заполнении некоей анкеты, где требовалось указать имя, пол, возраст, расу и рост персонажа, описать его внешность, характер, род занятий и краткую биографию. В целом, концепция не была для меня совсем уж новой – система нашего сектора в чём-то подобна этой, но в большей степени скрыта от глаз посетителя и носит, скорее, служебный характер. Здесь же задача, похоже, решалась с другого конца: человек сам выбирал, кем он хочет быть, и сценарий выписывался уже на основании этих данных. Попытавшись хоть как-то представить себе техническую сторону вопроса и лишь пожав плечами по этому поводу, я взмахом палочки сработал несколько копий анкеты, чтоб не нужно было бояться испортить оригинал, отнёс отчёт в канцелярию и засел за работу.
Найти основную идею, за которую можно было бы ухватиться, оказалось не так-то просто: я мог при желании ответить на вопрос о том, кто я такой, и даже, набравшись смелости, соврать что-нибудь вразумительное по поводу того, каким я бы хотел видеть себя лет через N, но вот к рассказу о том, кем я бы хотел выступать внутри Сказки, да ещё и в полностью незнакомом секторе, я готов не был. От безысходности я принялся вспоминать персонажей фильмов и книг, бывших мне сколько-нибудь симпатичными, однако все они по тем или иным причинам отпадали: как-никак, на мне висела охрана девицы, да и шишек набивать не особо хотелось, а всё это сужало круг поисков практически до нуля. Признав своё поражение на этом поле, я переключился на детские воспоминания и фантазии, однако и в этом чулане не нашлось никого, в чью шкуру я готов был бы залезть на ближайший период. Дойдя почти что до ступора, я принялся вспоминать реальных людей, с которыми я согласился бы обменяться ненадолго телами и которые, что было важно, не спустили бы с меня после этого шкуру, но тут взбунтовавшееся подсознание услужливо подсунуло мне пару таких колоритнейших образов, что мне потребовалось изрядное время на то, чтобы выгнать сложившиеся картины из головы.
Потеряв после этого остатки воображения и, вдобавок, поняв, что окончательно отупею, если буду и дальше вглядываться в девственно чистую форму анкеты, я поднялся из-за стола и начал бесцельно шататься по комнате. К моему громадному удивлению, это помогло, и через пару кругов меня, всё-таки, осенило. В конце-то концов, чего от меня хочет Аполлон Артамонович? Он хочет, чтоб я напялил на себя эту чёртову маску и бросился защищать таинственную туристку, даже имя которой мне по каким-то причинам знать не позволили. А кто может быть в западной сказке более честным, преданным и бескорыстным защитником, нежели паладин? Да никто!
С дальнейшим я справился быстро. Описать светлого рыцаря не составляет труда – наверное, потому что писать особенно нечего: обаянию зла посвящены тонны книг и сотни вёрст киноплёнки, тогда как бытовое добро традиционно укладывается в рамки стандартных ответов вроде «Не состоит» и «Поддерживал». Усевшись за стол и продолжая чувствовать некоторую не вполне справедливую