заметить охрана, и ждал, когда я неспешно подойду к нему, чтобы переложить еду в мешок. Он тушил сигарету и шёл в следующий магазин, оставляя меня следить за обстановкой. Как правило, спустя несколько часов у нас набиралось еды дней на пять и около трёх пачек сигарет.
Костяна вполне устраивал такой расклад: сигареты в любом случае стащить стало практически невозможно после того, как их везде убрали с прилавков, а мораль воровства еды его не волновала в принципе. Он всегда считал, что на фоне краж, которые устраивают сами работники магазинов, наше «мелкое вмешательство» едва ли будет заметно. Единственный вопрос, к которому он подходил с особой тщательностью, касался его умения остаться незамеченным. Чаще всего у него получалось спокойно выйти из магазина с консервами под курткой, но иногда и с Костяном случались неудачи. И в таких случаях ему приходилось включать в себе умение быстро бегать, чтобы не оказаться побитым и голодным, а мне лишь оставалось курить за какой-нибудь подворотней и ждать, когда он либо оторвётся от охранников, либо поднимется с земли.
Но, к счастью, весь запас неудачи мы исчерпали за предыдущий день, и на этот раз всё прошло более-менее гладко. Костян даже умудрился добыть две шоколадки: для Катьки и Ваньки, как я понял. На обратном пути случилась ещё одна очень приятная вещь: я заметил потёртую сотню под чьим-то балконом. Я поднял её с влажной земли и, немного повертев в руках, решил, что её как раз-таки можно отложить на одежду ребёнку. Мне пришла в голову мысль, что и мне иногда везёт не хуже, чем Костяну, так что я с улыбкой протянул ему бумажку, искренне надеясь, что она не уйдёт на водку.
К тому моменту, как мы вернулись в конуру, Катька кое-как прибралась и стала читать ещё не до конца проснувшемуся Ваньке какую-то тоненькую книжку с картинками, зачем-то (может быть, на растопку) притащенную нашими бородатыми соседями, которых на момент нашего возвращения уже не было видно. Завидев нас, Катька расправила юбку и, оторвавшись от чтения, сказала Костяну, привалившемуся к стене:
– Его в школу надо…
– Это зачем? – весьма безразлично спросил Костян, потянувшись и взяв гамбургер из пакета, откуда я уже успел достать шоколадки.
– Ему уже восемь, а он не то, что по слогам читать не умеет, а даже буквы не все знает. Об остальном я вообще молчу…
– Ну вот ты и научи, – резко ответил Костян, – а у меня нет на это времени.
И с булкой в руках он снова вышел из конуры, не обратив внимания на то, как надулся Ванька.
– Обиделся? – спросила Катька у меня, мотнув головой в сторону шуршащей входной плёнки.
– Не знаю, – честно сказал я, садясь справа от неё. – Держите, это вам.
Я протянул Катьке обе шоколадки, и одну она тут же отдала Ваньке, который раскрыл её, моментально забыв о колких словах брата.
– Сегодня праздник, – улыбнулась Катька, разламывая свою шоколадку на дольки, не вскрывая упаковки. – В кои- то веки все трезвые и живые. Спасибо.
– Спасибо Костяну скажешь, это он утащил.
– Вискас,