трубку, и некоторое время молча смотрела в окно. Игорь наблюдал за ней.
– Так, – повернулась к брату Алла Геннадьевна. – Сейчас ты мигом принимаешь душ, это в конце коридора, ты знаешь. Потом я вызову машину, и ты едешь к Звягину. Понял?
– Будет сделано, мой генерал!
– Не паясничай! – оборвала его Раменская. – И сегодня же с этой запиской и результатом анализа – ко мне домой. Будем разбираться. Все.
«Когда у тебя есть деньги – у тебя есть все». Этот афоризм, переживший многие века, неоднократно подтвердился на практике в следующие несколько месяцев. Сначала леди Елизавета и Эндрю потратили какое-то время для изучения возможного направления своих действий. Через многочисленных знакомых они выясняли любые детали жизни тех, у кого хотели приобрести нужные им украшения. Годилась любая информация – от полицейских досье, если таковые имелись, до сплетен кухарок или горничных. И когда, наконец, узнавать было уже нечего, они начали действовать.
Графиня Ковентри, женщина уже далеко не молодая, вдова, не утратившая, впрочем, желания бывать в обществе и принимать гостей у себя, оказалась весьма разговорчивой и потому простодушной. Сохранив легкую походку и старые, «летящие» манеры, она, вместе с тем, была много лет удручена одним жизненным обстоятельством, с которым не могла никак справиться. Этим обстоятельством являлся ее единственный сын – повеса и пьяница, которого она, как истинная мать, продолжала любить, не смотря ни на что.
Состояние, которое оставил после себя ее муж, благодаря мотовству молодого графа, таяло год от года. Вот почему, когда в дом к озабоченной женщине вдруг явился некий мистер Сейбл, деликатно разговорил ее, сочувственно входя в ее проблемы, графиня почувствовала, что сам Господь постучал в ее двери. Она, конечно, слышала от кого-то о клубе какой-то борьбы, которая будто бы не только укрепляет тело, но и очищает дух. А когда Эндрю предложил матери попробовать вылечить сына с помощью своих занятий, та и вовсе растаяла и была готова услужить гостю хоть чем-нибудь.
– Что за глупости, сударь, предлагать мне деньги за эту безделицу! – сказала она, когда Эндрю в качестве памяти и дружбы предложил графине купить у нее старую брошь, украшение ее молодости. – Я подарю ее вам просто так.
Искренне поблагодарив ослепшую в своей материнской любви женщину и уходя с брошью в кармане, Эндрю незаметно оставил на столе в гостиной конверт с шестью сотнями фунтов.
Следующей по плану герцогини Кингстон была леди Формен, супруга лорда-казначея. Она была женщиной азартной и недалекой, которую, к тому же, очень любил муж и прощал ей многие слабости. Поэтому на одном из балов, когда было выпито уже немало вина, от танцев все устали, и общество расселось за карточные столы, леди Елизавета в пух и прах обыграла леди Формен, которая осталась должна весьма кругленькую сумму.
Испугавшись гнева своего любящего мужа, не привыкшего разбрасываться