правда? Я знаю, где такой навалом. Айда со мной, сгоняем по-быстрому? В заброшенном доме была? Нет? Щас я тебе все покажу. Там привидения. Малину охраняют. А тебя Орлет зовут? Прикольное имя. Какой абрикос? Щас у тебя вообще челюсть вся отвалится. Знаешь, сколько малины в сарае? Ведро! Даже два ведра! Вот, сюда. Да входи ты, чего встала-то? Смотрите, кого я вам привел…
Несколько незнакомых мальчишеских глаз. Улыбаются. Она улыбается им в ответ.
– Абрикос! Я пойду… – шепчут губы малышки. А в голове колокольчик – надрывно! Шаг к выходу – дверь закрыта.
– Ребя, щас концерт будет! Трусы снимай! Позырим, чего у тебя там. Держи ее!
Страх, разрастаясь, поглощает теплое доверие. Истошный визг…
– Дура! Немчура проклятая! Кусаться? А давайте ее в сарае закроем?
Слезы по лицу горошинами сами выпрыгивают без остановки. Интересно, как это со стороны – как капли дождика? Дверь с грохотом закрылась. Темный, диковатый сарай. Малышка стоит в перекрестии солнечных лучей. Они прорезают полумрак, просачиваясь сквозь доски. Пахнет сеном. Кулачки сжимаются. Она кричит, но голоса не слышно. Кричит сильнее – ни единого звука! Вообще ничего. Ни воздуха, ни птиц, ни мух, ни лучей. Глаза закрываются, подкашиваются ноги. Глухой удар маленького тельца о земляной пол. Чьи-то руки сжимают горло: большие, холодные. И где-то далеко-далеко ее бабушка читает молитву при свете маленькой лампадки. Строгое морщинистое лицо шепчет непонятное «Господи, помилуй».
– Господи, помилуй. Господи… – беззвучно повторяют перепачканные малиной губы девочки. «Господи, помилуй» – как последняя надежда. Руки сильнее сдавливают горло – и неожиданно исчезают. Глаза закрыты, но в сарай постепенно возвращаются звуки. Картинка меняется. Запах сена, земли и лилий. Лилий? Лилий из бабушкиного сада. Маленькие ароматные частички, встраиваясь в друг друга, создают благоуханный ручей. Он журчит, волнуется, ударяется о доски сарая и находит слабое место. Теперь Орлет знает – там можно выбраться. Нужно следовать за душистым проводником. Но глаза не открываются. Еще двое. Два ребенка! Оба заперты. Она чувствует их страх. Внутри рождается желание помочь, но запах лилий настойчив, венком обвил голову. Глаза открыты, девочка встает и безошибочно отодвигает в сторону одну из досок, которая держится на одном гвозде.
Вечер.
Последние лучи солнца краснеют за горизонтом. Бабушка будет ругать. Может даже хворостиной по попе достанется. Точно достанется – вон как темно! «Как же я люблю ее. Как люблю…»
**Ну вот… кажется, получилось. Не получилось только бабушке сказать. Сказать, что я ее люблю.**
Глава 8
– И че? Она ему не дала?
– Кажись, нет.
– Не может быть. Она что, дура, что ли? Не до пенсии же ей по сцене скакать?
– А ничего, что у него жена?
– Да какая, блин, разница? Никого это не останавливает. Вон, видишь тетку? Тоже, небось, на охоту вышла.
– Орлет, чириканьем наслаждаешься? –