переселить свой разум в тело других людей и управлять ими, он говорил о многих весьма страшных вещах и был настолько убедителен, что стойкий скептик, правда, с богатой фантазией, начал живо представлять себе все эти описываемые ритуалы и ужасных существ.
Дуан очнулся от громкого шёпота, похожего на шипение. Подняв голову, он осмотрел купе: оно было пусто, даже Форда не было, его постель была нетронута или идеально заправлена. Солнце высоко висело в небе, догоняя поезд ярками лучами, а по духоте в купе можно было понять, что уже полдень. Открыв дверь, Херт впустил в купе свежий воздух и глубоко вздохнул. Вчера он не заметил, как уснул, и после странного разговора болела голова.
Выйдя в коридор, Дуан высунулся в открытое окно, проветривая голову. Вот только он не обнаружил того пейзажа, что хотел увидеть: деревья утратили свои пёстрые наряды, приобретя болотного цвета голые ветки, покрытые серым висячим лишайником, тут и там вздымались кочки, будто сама земля дышала, а небо сливалось с землёй в тошнотворном тёмно-зелёном цвете.
Херт был так испуган, что отскочил от окна и упал в купе между койками. Через силу молодой человек поднял голову: его ослепило яркое солнце, всё было нормально. После некоторого раздумья учитель направился в вагон-ресторан. Там, к своему удивлению, он обнаружил Форда в обнимку с початой бутылкой виски. Когда Дуан поприветствовал разговорчивого соседа, тот посмотрел на него остекленевшим взглядом: он не узнавал Дуана и вообще смотрел через него. Несмотря на это, Лутер предложил ему выпить, и тот не стал отказываться, так как хотел стереть из памяти то, что видел в окне.
Дуан очнулся поздно ночью, у него раскалывалась голова ещё больше, чем с утра, в купе стоял запах алкоголя, на соседней кровати храпел Форд, на столе и на полу валялось много пустых и недопитых бутылок. Пришлось открыть окно, чтобы глотнуть свежего воздуха.
В купе ворвался обжигающе холодный ветер, лицо сразу начало гореть, но Херт не стал закрывать окно снова, а, закутавшись в одеяло, начал вспоминать прошедший день. Он вспомнил, что попутчик в пьяном бреду говорил про какую-то жуткую статуэтку, которую он нашёл при раскопках в Северной Африке, по описанию она напоминала клубок сплетённых змей. Статуэтка была живо представлена воспалённой фантазией. Дуан вздрогнул вновь, вспомнив шипящий клубок.
После нескольких часов алкоголь окончательно выветрился из головы. Закрыв окно, Херт закутался в одеяло с головой, попытался согреться и уснуть. Сон пришёл вместе с теплом, поглотив трепещущее сознание, как рыба наживку.
Утром, точнее, уже днём, Дуан Херт очнулся. Голова гудела, будто колокол, соседа не было в купе, и в затхлом воздухе снова стоял тошнотворный смрад перегара. Нужно было срочно вздохнуть, поэтому он бегом вылетел из душегубки и растянулся на полу.
В коридоре было свежо, даже прохладно, но валяться долго на узорчатом мягком ковре было стыдно, а если бы кто увидел?