худое лицо изрезано морщинами, глаза ярко-зеленые, а седые волосы собраны в хвост.
– Красивая блузка, – заметил он и подался к ней.
– Спасибо, – коротко ответила Памела и запахнула жакет.
– Сквозь ткань видно соски, – вполголоса пояснил мужчина. – Я вот это говорю – а они твердеют, я-то знаю… У меня в голове столько токсичной сексуальности…
Памеле стало так противно, что стукнуло сердце. Надо выждать пару секунд и вернуться к регистратуре, не выказывая страха.
Старуха, смотревшая телевизор, рассмеялась; молодой человек пальцем сбил черного короля.
Сквозь стены было слышно, как на кухне что-то гремит.
В вентиляционной решетке под потолком подрагивали клочья пыли.
Сидевший перед Памелой мужчина поправил джинсы в промежности и приглашающим жестом протянул ей руки. От локтей до самых запястий тянулись глубокие шрамы.
– Могу войти в тебя сзади, – ласково сказал он. – У меня два члена… Я секс-машина, честное слово, ты будешь кричать и плакать…
Мужчина резко замолчал, а потом с широкой улыбкой сказал, указывая на дверь в коридор:
– На колени! Вот он, сверхчеловек, патриарх…
Он хлопнул в ладоши и взволнованно рассмеялся: санитар ввез в комнату здоровяка в инвалидной коляске.
– Пророк, вестник, мастер…
Человека в инвалидном кресле, похоже, совершенно не занимали язвительные слова; он коротко сказал «спасибо», когда его подкатили к шахматной доске, и поправил висевший на груди серебряный крест.
Санитар отошел от кресла и, натянуто улыбаясь, приблизился к павшему на колени мужчине.
– Примус, ты что здесь делаешь?
– У меня гости. – Названный Примусом кивнул на Памелу.
– Ты же знаешь, что тебе можно выходить только на особых условиях.
– Я их неправильно понял.
– Поднимайся и не смотри на нее, – велел санитар.
Памела сидела, опустив глаза, но все равно чувствовала, что Примус, поднимаясь с колен, продолжает смотреть на нее.
– Выведите раба, – спокойно произнес человек в инвалидном кресле.
Примус повернулся и последовал за санитаром. Зажужжал кодовый замок, дверь, ведущая в отделение, закрылась, шаги обоих простучали по пластиковому покрытию и стихли.
Дверь, ведущая в коридор, снова открылась. Памела повернулась и увидела Мартина. Сопровождавший его санитар нес рюкзак.
Раньше светлые волосы Мартина свисали на спину, двигался он расслабленно, одевался в кожаные штаны и черные рубашки, а солнечные очки у него были с розовыми зеркальными стеклами.
Сейчас, на тяжелых лекарствах, он прибавил в весе, коротко стриженные волосы торчали во все стороны, а лицо стало бледным и приобрело тревожное выражение. Одет Мартин был в синюю футболку, спортивные штаны, на ногах – белые кроссовки без шнурков.
– Милый! – Памела с улыбкой встала с дивана.
Мартин покачал головой и испуганно взглянул на человека в инвалидном кресле. Памела забрала у санитара рюкзак.
– Мы гордимся тобой, –