В лучшем случае. Но я думаю, ты прав. Он ранен, растерян, а главное – недостаточно опытен, чтобы принять верное решение. Поэтому мы сделаем вот что…
Открыв глаза – какой же странный сон ей виделся! – мисс Эмили обнаружила, что сидит за столом. В правой руке ее – перо. Левая касается ноготками чернильницы.
Горят свечи. И лампа под высоким стеклянным колпаком. И газовый светильник на стене. И в камине бултыхается, мечется из угла в угол косматое пламя.
Жарко. Душно. В темном углу посапывает Мэри, рот ее приоткрылся, а на нижней оттопыренной губе повисла капелька слюны. Вот-вот сорвется, измарает белоснежный воротничок.
Нужно разбудить.
Нельзя будить.
Нужно сделать. Что?
Белый лист приковывает взгляд и уже не выглядит белым, там, под тончайшей пленкой мечутся буквы, ползут, вспыхивают строками и гаснут быстрее, чем Эмили успевает прочесть.
Нет, не так. Острие пера проткнуло чернильную гладь. Подалось вверх. Замерло, дожидаясь, пока соскользнет нечаянная капля. Коснулось бумаги, заскользило, проявляя спрятанные буквы.
Эмили писала быстро.
«Общество любителей петуний «Весенний цветок» уведомляет о продаже семян редкого сорта «Леди Анна» по шесть шиллингов и три пенса за дюжину»
Отложив первое письмо, она взяла второй лист и вновь на секунду задумалась, вглядываясь в бумагу.
«Мой милый Дориан,
Прости меня за боль, которую ты испытал, и знай, что нет в том моей вины.
Узнав о произошедшем, я решилась написать тебе. Отчаяние мое безгранично, а надежда почти умерла. Я ехала в Сити, мечтая о новой жизни и встрече с тобой, и будущее виделось светлым и преисполненным чудес. Однако ныне, оглядываясь назад, я понимаю, сколь наивны мы были.
Нельзя уйти от судьбы.
И она ждала меня в этом доме, который я помню, верно, как помнишь и ты. Не оттого ли бесконечно горько понимать, что место, воплощавшее для нас всю радость безоблачного детства и отрочества, ныне стало тюрьмой.
Запечатанные снаружи окна закрыты для меня изнутри. Слуги – надзиратели, коих я опасаюсь едва ли не больше, чем того, кто затеял сей уродливый спектакль. Я не посмею назвать это имя, ибо ты не поверишь.
Я и не прошу о вере.
Единственное, чего я желаю и о чем молю: будь осторожен! Беги! Уезжай из города, забудь обо мне, забудь о себе прежнем. Возьми новое имя и новую жизнь. Скройся в колониях, ибо лишь там ты будешь в безопасности.
Обо мне не волнуйся. Я уверена, что прямая опасность мне не грозит и, поняв, что упустил тебя, он оставит меня в покое. Быть может, поспособствует скорейшему замужеству с преданным ему человеком, а это – не самая худшая участь для женщины.
Сегодня я передам оба письма с лакеем, который показался мне надежным. Молю Господа, чтобы так и было.
Прощай, мой милый Дориан. И знай, что ты всегда будешь в моем сердце.
Дождавшись, когда чернила высохнут, мисс Эмили аккуратно сложила письма, сунула их в конверты – два как раз ожидали на столике – и подписав адреса,