кто процветал бы больше Святой церкви. Когда ад разверз свои врата, простонародью оставалось только обратиться за руководством к священникам. Но я знавал монахов, холоднокровка, и знавал политиков. Обручальное кольцо поставил бы на то, что этот ублюдок был из последних: слишком уж хорошо одет, слишком уж сыт, и явно считает, будто ему везде рады. Я убрал с лица волосы и с трудом ткнул в его сторону пальцем.
– Какое у тебя платьишко милое.
– Вам бы следить за языком, мсье, – предупредил епископ, – иначе вас погонят по улице плетьми, как непослушного пса.
– Как-то это не очень вежливо.
Он оглядел меня, лежащего на полу в обнимку с водкой, небритого, босого и с грязными ногами.
– А вы как-то не похожи на того, кто заслуживает вежливого обращения.
Опершись на свой посеребренный посох, он раздулся, точно индюк.
– Я Альфонс дю Лак, епископ Гахэха. Мне донесли, что среди вас присутствует член Ордо Аржен. – Он присмотрелся к посетителям. – Молю, укажите на этого доброго брата. У меня к нему разговор, не терпящий отлагательств.
Прислужница кивнула в мою сторону.
– Вон он, ваша милость.
Епископ так и раскрыл рот.
– Вот… этот?
Епископ взглянул на стоявшую подле меня Хлою, но та лишь пожала плечами. Я кое-как встал, и тут у меня в животе протестующе заурчало. Пожалуй, не стоило браться за вторую бутылку местной водяры: как бы не пришлось заказывать ужин по новой.
Епископ, к своей чести, быстро подошел ко мне и затряс руку с таким рвением, что чуть не потерял парик.
– Какая честь, святой брат.
– Как угодно, – прорычал я, прекращая пожатие.
Дю Лак же, сильно взволнованный, поправил парик.
– Прошу у вас прощения. Если бы я знал, что вы едете к нам, встретил бы у ворот. Уже много месяцев назад я молил великого понтифика Гаскойна прислать нам помощь против бесчинствующих мертвецов. Думал, его святейшество выделит несколько отрядов, но не знал, что он вышлет целого угодника-среброносца…
В животе снова заурчало, на сей раз угрожающе, и я, покачиваясь, накрыл его ладонью.
– Зря я съел картофельный хлеб…
Хлоя придержала меня под руку.
– Габи, ты бы сел.
– Брат, прошу вас, – молил епископ, – я бы хотел, если можно, поговорить с вами наедине.
Я с прищуром оглядел его напудренные кудряшки.
– Да у вас котик сдох.
– Габриэль, тебе надо выпить воды, – предупредила Хлоя.
– Прошу простить. – Вспыхнув, епископ обернулся к Хлое. – Я веду официальный церковный разговор. Кто вы, собственное, такая, мадам?
– Что ж, во-первых, никакая я не дама. Я девушка.
– Простите. Я подумал, что вы, быть может, замужем. Женщина ваших лет…
– Прошу прощения?
– Неважно он выглядит, – заметил, глядя на меня, один ополченец.
– Чувствует он себя тоже херово, – признался я.
– Габриэль, ты только что выпил бутылку водки, – сердито