и поморщился, когда водка обожгла горло.
– За что это Ему слава?
Малышка Хлоя мотнула головой в сторону товарищей в кабинке. Священник склонил голову в молитве, а пепельноволосый мальчишка курил сигариллу из ловикорня и смотрел на меня как на приставшую к сапогу грязь.
– Мы едем в том же направлении, – сказала Хлоя. – Можем разделить дорогу.
– Ох-х-х, – вздохнул я, отхлебнув еще водки. – Разве это не чудесно?
Хлоя нахмурилась, не зная, как понимать мой тон.
– Чем нас больше, тем безопаснее. Оссвей – страна суровая, поверь мне, а среди наших преследователей есть и бессмертные.
– Среди?
Хлоя замолчала, когда пришла девица и бросила передо мной ключ от комнаты и заодно поставила миску грибного супа с ломтем картофельного хлеба. Удостоив хлеб презрительного взгляда, я принялся за суп.
– Еще что-нибудь, adii? – спросила девица.
Я снова отхлебнул из бутылки и, чуть не поперхнувшись, сказал:
– Еще водки.
Девица взглянула на меня с нескрываемым сомнением.
– Уверены?
– Более чем, мадемуазель.
Она посмотрела на Хлою и, пожав плечами, ушла в глубь вращающейся комнаты. Я с улыбкой проводил ее взглядом и подвинул бутылку Хлое.
– Выпьешь?
Сестра смотрела на меня как-то странно. Милые зеленые глаза скользили по моему лицу, по мечу на столе, по следам от эмблемы на пальто – там, где прежде красовалась семиконечная звезда. Хлоя молча ждала, пока я доем – под конец я даже запихнул в себя картофельный хлеб, – и наконец заговорила:
– С тобой все хорошо, Габриэль?
– Все, сука, чудесно, сестра Саваж. – Я со стуком опустил пустую бутылку на стол. – Но что это мы обо мне? Последний раз, когда мы виделись – одиннадцать лет назад и в тысяче миль отсюда, – ты сидела в стенах монастыря святой Мишон. Так какого хрена тебе понадобилось в Зюдхейме?
Хлоя опасливо огляделась – на нас еще посматривали, – потом придвинула стул поближе и ответила заговорщицким тоном:
– Божий промысел.
Я присмотрелся к ее снаряжению, к компаньонам.
– Вот уж не знал, что сестрам Серебряного сестринства дозволяется покидать Сан-Мишон без сопровождения серебряных угодников. И уж тем более обряжаться рядовым наемником.
– Все… сложно. – Хлоя понизила голос до шепота. – Здесь я об этом говорить не стану. Вот только в монастыре все сильно переменилось после того, как вы с Астрид…
Она осеклась под моим сердитым взглядом.
– Продолжай, – велел я. – После того, как мы – что?
Хлоя убрала с щеки мышасто-каштановую прядку. Говорила она медленно, тщательно подбирая слова:
– Вы с Аззи не заслужили такого обращения. Мне потом каждый день тошно было, и жаль, что…
– Так жаль, что ты даже не пришла попрощаться?
– Ты же знаешь, я хотела. Не будь ты сволочью, Габриэль.
– Живи так, как нравится.
Хлоя нахмурилась.
– Ты пьян.
– А