мышления, но, наоборот, лишь с трудом могла быть приведена в соответствие с основными реалиями библейской веры»[349].
Нужно признать, что новизна, вносимая эволюционным истолкованием мира, состоит в тесной связи твари со временем: «тварь не только существует во времени, но и есть время. Она существует только в становлении и развивается в направлении к самой себе»[350].
Возникает вопрос, почему этот подход к реальности, отводящий особое место столь близким христианскому мироощущению категориям времени и истории, на деле вступает в противоречие с видением мира, основанным на откровении? Чтобы ответить на него, следует учесть, что именно акцент на значении времени и истории предполагает существование субъекта, могущего некоторым образом понять смысл этого становления бытия и составить о нем свое суждение. Поэтому, к эволюционной гипотезе нужно подходить столь же сдержанно, что и к чисто космологической постановке проблемы творения. Ведь на вопрос о том, каким образом случайное происходит от необходимого, нельзя дать исчерпывающий ответ, основываясь только на анализе тварного мира. Подобным же образом, смысл эволюции не может быть понят в рамках самой эволюционной теории. Вопрос о смысле чужд ей, но имеет фундаментальное значение для конкретного человека, стремящегося понять цель существования мира.
Вера в творение выражает убеждение, что мир целиком и полностью происходит от Божиего Логоса и, следовательно, становящаяся вселенная осмысленна, она не царство абсурда, но упорядочена неким творческим разумом[351]. Тем самым обозначаются пределы, до которых вера в творение может принимать эволюционистское понимание мира современной наукой. Можно сказать, что в отношении различных «картин мира», порождаемых время от времени научным исследованием, задача богословия объективно состоит в том, чтобы утверждать, что никакое «видение мира» не способно полным и исчерпывающим образом выразить смысл тварной реальности и именно в силу того, что это есть видение мира, то есть основано на реальности, смысл которой не исчерпывается ею самою, поскольку она им не обладает: мир может только свободно принять свой смысл как безвозмездно дарованную ему тайну.
Тогда будет принята во внимание большая опасность, к которой ведет эволюционизм, когда он, выходя за границы чисто научной гипотезы, пытается описать всю имеющуюся реальность в терминах «саморазвития материи». Подобная точка зрения ведет к материалистическому пантеизму, снимающему вопрос о смысле реальности и устраняющему сам субъект, задающий подобный вопрос[352]. Тем самым здесь полностью отрицается самосознание человеческой личности и ее уникальность, а также оказывается невозможным объяснение «присутствующей в мире негативности»[353].
Литература для углубленного изучения темы:
Ratzinger, Fede nella creazione e teoria evoluzionistica, in Id., Dogma e predicazione