телефон от уха, сбросила звонок, бросила телефон на стол и метнулась в свой закуток.
И очень вовремя, потому что Алиса как раз дошла до своего рабочего места. На лице у нее был настоящий ужас – она никогда прежде не видела такого санузла, как у нас в музее… Унитаз желтый, не отмывается уже, бачок сверху, и бомбошка с цепочки давно потерялась, так что нужно слегка подпрыгнуть, чтобы дотянуться. Мне-то что, я молодая, а вот старушкам туговато приходится. Впрочем, они за много лет натренировались.
Я перевела дыхание и снова попыталась сосредоточиться на статье.
«Фараон восемнадцатой династии, известный до пятого года своего правления как Аменхотеп Четвертый…»
И снова мне помешали сосредоточиться: где-то совсем рядом зазвучала жизнерадостная мелодия.
Я вздрогнула и обернулась, и тут же поняла, что это зазвонил телефон Алисы.
Она схватила телефон, как спасательный круг, поднесла его к уху и проворковала:
– Лиззи, это ты?
Тут же лицо ее вытянулось, глаза еще больше округлились, и она испуганно протянула:
– Кто это? Не понимаю… что вы говорите? Я ничего не понимаю…
Она послушала еще немного, после чего лицо ее побледнело, глаза закатились под лоб, и Алиса беззвучно сползла на пол.
Вот вы не поверите, но в глубине души я чего-то подобного и ожидала. Нехорошо, конечно, так подставлять эту куклу, но выхода у меня тогда не было.
Наши дамы кинулись к упавшей с громким кудахтаньем. Варвара Тихоновна пихала ей под нос флакончик с нюхательной солью (подозреваю, еще дореволюционный, а может быть, даже древнеегипетский – Среднего, а то и Древнего царства), более практичная Роза Витальевна вызвала «Скорую помощь», отогнав остальных, чтобы дать несчастной чуточку воздуха.
Алиса и правда выглядела не лучшим образом. Она дышала, но была бела как мел и не приходила в сознание.
Я тоже подошла, чтобы понаблюдать.
У меня усилилось подозрение, что я отчасти виновата в том, что с ней произошло.
На полу, рядом с Алисой, лежал выпавший из ее руки телефон. Эта картина что-то мне напомнила.
Я подняла телефон, поднесла его к уху.
Из трубки неслись длинные, монотонные гудки.
Тогда я заглянула в журнал звонков…
И увидела, что последний входящий звонок пришел с того самого номера, по которому я только что звонила. С того самого номера, где я услышала странный, бесполый, гипнотический голос, который говорил на непонятном языке.
Да я и правда виновата в том, что случилось с Алисой! Я позвонила по этому номеру с ее телефона – и они, кто бы это ни был, перезвонили на него…
Я вспомнила, как мне стало плохо от этого голоса, какое на меня напало оцепенение… если бы я не смогла справиться с этим оцепенением, не смогла оборвать звонок, может быть, сейчас не Алиса, а я лежала на полу без сознания?
Тут я поняла, что напомнила эта картина – безжизненное тело Алисы и телефон на полу рядом с ней.
В таком же виде нашли Михаила Филаретовича. Только он был уже мертв.
Додумать