Ни полотна, ни даже щелей не было видно. Около одной из таких ручек Ойя остановилась и открыла нам дверь. Мы вошли в комнату не многим отличающейся от коридора. Белая. Аскетически пустая, аж теряешься. Но всё же здесь были стол и два стула. Я понял это по тонкой кромке теней, повисшей в воздухе. Ойя усадила нас за призрачный гарнитур и положила перед нами два тома меню, толщиной с хороший роман Гюго.
– Сейчас подойдёт ваш официант. – Она почтительно поклонилась и вышла, прикрыв за собой дверь, не оставив даже намёка на оную. Мы повисли одни в комнате. Да-да, именно повисли. Лишь так можно было описать ощущение нахождения себя в этой пустоте. Я посмотрел на Дашку. На её физиономии удивление мешалось с непониманием. Я лишь пожал плечами и углубился в изучение толстенной книженции. «Проститутка», «Капитан дальнего плавания», «Тракторист» – хм, список вакансий? «Шизофрения», «Анорексия», «Чума». – и диагнозов?
– Что это? – спросил я у Дашки.
– Перечень блюд. – Раздался надо мной величественный мужской голос.
Я поднял взгляд по белому, и увидел чёрную голову. Ошалеть! Негр! В белом костюме и перчатках он сливался с помещением. Его черепушка парила в воздухе, как шоколадный шарик в молоке. Вид у неё был весьма важный, и даже надменный. Будто он не прислуживал нам, а надсмехался над нашей ничтожностью. Этакие мы клопы. Под головой, в районе груди, красиво чернели буквы его странного имени – Шаи. Араб что ли?
– Человек – это целая Вселенная, обтянутая кожей. – Продолжал официант. – Со скоплениями страстей, вкусовыми спиралями и туманными переживаниями. Мы даём возможность постоять на перекрёстке миров и заглянуть за поворот. Вкусить. Проникнуться. Насытиться чужим голодом.
– Да мне и своего хватает. – Беззлобно проворчал я. – Какая-то метафизика прям. Дегустация душ. – Я ещё раз взглянул на непроницаемое лицо Шаи. «Да, шутки ему не по карману».
– Ну, хорошо! – я раскрыл меню, где-то посередине, и наугад ткнул пальцем. «Маньяк». – Замечательно! Давно хотел попробовать на вкус убийцу. Ты выбрала, дорогая?
– Мне, пожалуй, поэтессу. – Обратилась она к Шаи, захлопнув свой фолиант. – Всегда хотела узнать, что чувствуют деятели искусства.
Официант ушёл, оставив нас наедине. Тихо завывала скрипка. По-детски трепетало нутро. Минут через пять Шаи вернулся с подносом. Передо мной легла плоская тарелка, в центре которой дрожал небольшой кусочек холодца, ну, или что-то подобное. Он был весь в черных, тоненьких прожилках, похожих на волосы. Слева расположился стакан молока. Справа – вилка. Ну, и что особенно меня удивило, Шаи подал мне повязку на глаза, в виде кошачьей мордочки. Дашке он поставил глубокую тарелку с желтоватым крем-супом. Ложку. Стакан сока. И тоже повязку, только в виде панды. «Что за карнавал?»
– Наденьте маски. Это важно! – объяснил официант. – И можете наслаждаться ужином.
Шаи так широко улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы,