выпили на посошок, я проводил до лифта Сергея Ивановича. Сомнений не было, этот человек, если что-то пообещал, свои обещания сдержит. А я?
ГЛАВА 7. ПРОЩАНИЕ С МАТЁРОЙ.
Не подумай чего лишнего, дорогой читатель. Прощание с Матёрой – это от слова «Матёра», а не от погонялова «Матёрая». Ты то, поди, уже представил себе женщину-вамп, красу, грозу и гордость уголовного мира, по кличке «Матёрая», которая сбрасывается с лоджии своего шикарного офиса на 116-м этаже, не в силах пережить расставания со своим любимым подполковником Ершовым, уходящим на покой. А речь то идёт всего лишь о деревне Матёра на одноимённом острове посреди Ангары, которая была затоплена в результате строительства Братской ГЭС. А писатель-«деревенщик» Валентин Распутин в 76-м году написал об этом замечательную повесть.
Вытащив себя невероятными усилиями в понедельник на работу, я обнаружил такое… В общем, Сергей Иванович, многое не договаривал. Положение по моим линиям вовсе не было плохим. Оно было катастрофическим. Я посмотрел статистику и сравнил её с показателями прошлого года, когда мы ещё с начала января рванули с места в карьер. Стало понятно, что таких минусов по итогам 1-го квартала мне бы в обычное время никто не простил. Это было не самое плохое. Сыщики и руководители в моей оперативно-розыскной части готовили полный расход по мастям. После того, как стало ясно, что я действительно ухожу, это было вполне объяснимо. Им предстояли нехилые перемены, а нормальные люди перемен не любят.
Весь мой запал кончился уже в четверг. Я впал в странное полубессознательное состояние. Со стороны я напоминал старуху Дарью Пинигину, главную героиню повести Валентина Распутина. До затопления Матёры остаётся неделя, но в город к сыну старуха Дарья не собирается, а усердно белит свою избу, которую через несколько дней предаст огню санитарная бригада.
Именно в таком состоянии, похожем на затянувшийся тяжёлый сон, я сумел подвигнуть своих разбойников на приём двух вполне нормальных и профессиональных бригад, сам организовал приём четырёх групп скокарей, две из которых оказались эпизодными. А мои любимые автомобилисты, видимо решив сделать мне прощальный подарок, три раза задерживали серьёзных угонщиков. Задержания получились не слишком эпизодные, но резонансные. Вот только от мошенников мне ничего не удалось добиться: из старой гвардии времён 11-го года там почти никого не осталось, а с майором Изюмовой, их начальницей, у меня с декабря отношения совсем разладились. То по нескольку раз в день кофе меня поила со всякими вкусняшками, а теперь мне только хамила и самое ласковое, что от неё можно было услышать, звучало так: «Сам пойди и сделай». Орать на женщин я не умею, бить тоже. Хотя даже если бы и умел, в данном случае это было бы лишним, и я махнул рукой.
Человеческая память обладает одним очень милосердным свойством. Когда всё совсем тяжко и хреново, воспоминания об этом быстро стираются. Вот и я совершенно не могу вспомнить вторую половину февраля того года, март и апрель. Вместо этого в моей памяти всплывают финальные эпизоды моего любимого фильма о Войне «Железный крест». И представляю