отрицание того, что я влюбился в пер вый раз, ничего не меняло.
– Сестра у тебя замечательная. – Мияко сменила тему. – И смелая, раз выбрала нетривиальную профессию художника.
Я через силу вернул себя к разговору:
– Не спеши с выводами. Фуми-нэ хотела быть доктором.
– Почему же не стала?
– Не у всех есть деньги на университет, а медуниверситеты особенно дорогие. – Я методично покрывал стену белой краской. – У Фуми-нэ талант к рисованию. Она вела уроки в детской художественной школе, потом открыла свою студию, но художницей становиться не собиралась. Так вышло само собой.
– Ясно.
– Рисование ей не ненавистно, но это и не мечта, – пояснил я, стараясь не думать о том, чем Фуми-нэ пожертвовала ради нас – ради меня.
– Что она хочет изобразить на фреске? – спросила Мияко, погружая кисть в ведерко с краской.
– Точно не знаю. Наверное, что-то для детей и пастора, которые здесь живут, – пояснил я. – Дети скоро вернутся, и ты сможешь с ними поиграть.
– Я не люблю детей. – Мияко потупилась.
– Правда? Трудно представить, кажется, ты обожаешь детишек! – поддразнил я. – Погоди, вот заведешь своих…
– Детей у меня не будет никогда. Я их возненавижу. – Ответ Мияко получился пугающе резким.
– О чем вы там болтаете? – спросила Фуми-нэ, подошедшая к нам с двумя полиэтиленовыми пакетами.
Вопрос я проигнорировал, а вот ее возвращению обрадовался.
Мы втроем вошли в приют, и Фуми-нэ повела нас в столовую.
– Ты здесь прекрасно ориентируешься, – отметила Мияко, когда Фуми-нэ усадила нас за стол.
Моя сестра вытащила из пакета три ланч-бокса:
– Мы с Рю провели в этом приюте немало времени.
– Вы волонтеры? – уточнила Мияко, раздавая одноразовые палочки. – Какие молодцы!
Я поднял голову. Фуми-нэ натянуто улыбнулась мне, мол, ничего страшного. Только я не собирался скрывать правду от Мияко.
– Мы жили в этом приюте, – проговорил я.
У моей сестры глаза округлились.
– Все в норме, Фуми-нэ, – заверил я. – Можешь рассказать ей правду.
– Мы пару лет здесь прожили, – пояснила сестра, разделив палочки. – Наши родители погибли в ДТП.
– Извини, я не подозревала, что тема болезненная, – сказала Мияко.
– Не волнуйся, дело давнее. И что случилось, то случилось. – Фуми-нэ открыла свое бенто – куриные кацу с овощами, мои любимые. – Кстати, я посмотрела твою покраску. Мияко, ты очень аккуратная, но чуток неловкая.
Мияко закусила губу.
– Не волнуйся, Рю объяснит, как и что! – засмеялась Фуми. – Почему-то кажется, что рядом с тобой покоя моему братцу не будет.
– Погоди, тут какая-то ошибка. Между мной и Рюсэем ничего нет.
Мияко взглянула на меня, мол, давай скажи, что это так, но я лишь пожал плечами и открыл свое бенто. Ланч у нас троих был одинаковый.
– Я тоже хочу завести бойфренда! – воскликнула Фу ми, не обращая внимания на протесты Мияко.
– Ты очень красивая, – проговорила Мияко. – Поклонников наверняка было