все еще кричу – не было – когда меня убивают.
Я готовлюсь, я вспоминаю Землю, я уже понимаю, что нельзя помнить ничего, кроме земли – я вспоминаю землю, заснеженную, закованную в вечную мерзлоту ледникового периода, я вспоминаю бесконечный снег от края до края, я вспоминаю бескрайнее небо, утыканное колючими звездами, я вспоминаю обжигающий холод, уютные норы, из которых не хочется вылезать, да и опасно это, выбираться на верную смерть. Я вспоминаю уютную нору и пламя очага, я вспоминаю долгий обледенелый путь в никуда из ниоткуда по заснеженной дороге.
Что вы помните, спрашивают у меня.
Я не отвечаю – зима, вспоминаемая мной, сама отвечает за себя.
Мнея убивают, я и ахнуть не успевю, как меня убивают, не оставляя от меня даже воспоминаний, и я даже не успеваю крикнуть, кто вы, черт возьми такие…
Убегающий город
…вы не помните, как к вам попала эта книга – может быть, вы покупали её на распродаже, хотя точно нет, или вы взяли её в каком-то аэропорту, это тоже нет, или вам кто-то её подарил, хотя нет, исключено, кто бы стал вам дарить книгу, в которой не хватает половины страниц, хотя кто их знает, все может быть. А может, эта книга была здесь всегда, есть в домах такие вещи, которые бывают всегда, которые как будто никто и не приносил, которые были вместе с домом, а то и появились еще раньше, чем сам дом.
Итак, вы читаете книгу, хотя как можно читать книгу, в которой не хватает половины страниц, если не больше,
– Я останавливаю машину на заправке, я могу держать её здесь как угодно долго, потому что кроме меня все равно никого нет, я иду к супермаркету, набираю еды, выискиваю в маленьком кафе микроволновку, где можно разогреть курицу, спохватываюсь, что без электричества микроволновка черта с два мне что-то разогреет. Понимаю, что на этом холоде я долго не продержусь, и придется возвращаться в те времена, когда еще были люди, только сначала надо взять в кассе несколько мелких банкнот и крупных монет, и попытаться понять ценники, вот этот причудливый значок после четверки – это сколько? Выискиваю туалет – почему-то предпочитаю делать такие вещи в туалете, перемещаюсь в те времена, когда люди еще были, выхожу в маленькое кафе, вспоминаю английский, который никогда не знал, бормочу что-то про хот чикен плиз, мне приносят этого хот чикена, рот обжигает нестерпимый перец, тьфу, черт, у-у-у, воды, воды, э боттл вотер плиз, э-э-э… как там по-вашему будет кофе… Сижу осторожно, чтобы не вызвать подозрений, если начнут проверять документы, мне не поздоровится, зря я, что ли, еду в город по тем временам, когда людей уже нет, и никто не спросит, а что я вообще здесь без документов делаю…
…вы хотите читать дальше, дальше нет, страницы оторваны, делать нечего, вы начинаете читать с пятьдесят какой-то там, где житель города (вы так и не узнаете его имени, да есть ли оно вообще) собирается в оперу, смотрит, ничего ли он не забыл, костюм, галстук-бабочку, перчатки, цилиндр, трость, платок, карманные часы-луковицу,