Роман Грачёв

Томка вне зоны доступа


Скачать книгу

чем любовь к дочери.

      Она обняла меня за плечи.

      – Я тоже тебя люблю, пап, поэтому беспокоюсь. Я давно не видела рядом с тобой женщин. Это неправильно. Может, ты подумаешь об этом? Весна все-таки.

      – Хорошо, подумаю.

      Доча у меня молодец. Стакан пива умирающему она точно принесет…

      С Олесей Лыковой, нашей соседкой по подъезду и бывшей воспитательницей детского сада, который посещала юная Томка, у меня все застопорилось. Слишком долго наши отношения, завязавшиеся еще при Марине, были дружескими, соседскими. Она была первым педагогом нашей дочери, мы часто вместе отмечали праздники. Когда Марина ушла, мы продолжали общаться в прежнем объеме, хотя взаимная симпатия нет-нет да и вылезала наружу. Меня такой расклад вполне устраивал, я ведь старый одинокий волк, да и с бывшей проблем хватило. Однако Олеся однажды посмотрела на это несколько иначе, по-женски.

      Мы были близки. Увы, недолго – около года. Я никак не мог решить, что делать дальше. Мы даже не съезжались, так и бегали друг к другу по подъезду, словно пионеры. Томка подкалывала: «Пап, перестань мучить Олесю Петровну. Мне уже неловко за тебя». А я как воды в рот набрал. Мне было удобно, что после наших встреч Олеся спускается к себе на второй этаж (или я от нее поднимаюсь на свой шестой). Если что, она всегда рядом. Ресторан, пикник, театр, походы в парк с детьми – всегда пожалуйста.

      Немудрено, что Олесе это надоело. Она не могла больше оставаться просто другом семьи, ей нужна была ясность, она хотела видеть перспективу… которую я не готов был ей показать.

      Олеся уволилась из детского сада, собрала вещи и уехала вместе с сыном к матери в небольшой областной городок, оставив квартиру своему бывшему мужу (которому квартира, собственно, и принадлежала). Иногда мы созваниваемся. Насколько я могу судить, Олеся тоже до сих пор одна. Видимо, такая же ненормальная.

      Ничего не могу с собой поделать. Она хорошая, добрая, покладистая, хоть и с зубками. Образцовая воспитательница и настоящая боевая подруга, попадавшая вместе с нами в заварушки. Но единственный человек, с которым я способен долго уживаться в четырех стенах, это Тамара. Хоть убей.

      Наверно, я сам никак не повзрослею.

      Я допил одну банку и уже прицеливался ко второй, когда Томка заплыла в кухню – расплетенная и растрепанная. Она давно не подпускала меня к своим волосам, которые мы вырастили еще в младенчестве и не трогали до сих пор, лишь подрезая концы. В школе Томку когда-то называли Рапунцель…

      Она выглядела очень мрачной.

      – Привет, па. Все пьешь?

      – Угу. Пить очень хочется.

      – Мне тоже.

      Тамара налила себе воды, присосалась к стакану с такой жадностью, будто прошагала несколько километров по пустыне. Когда она прервалась, чтобы перевести дыхание, я с усмешкой спросил:

      – Сушняк?

      – Типа того. Как там твоя встреча?

      – Так себе. Они не умеют готовить долма.

      – Чего?

      – Долго