Марины, в то время как Брайан нашел еще один для Аристова.
– Присаживайся, тебе удобно? – Джозеф продолжал удивлять Марину, беспрекословно выполняя команды, отданные ему Эдди, и проявляя почти искреннюю заботу о ней.
Она молча кивнула, с интересом озираясь по сторонам, и осознавая, что они находились в самом эпицентре предконцертной суеты. Вокруг них носилось несчетное количество технического персонала, звукорежиссеры, практически целый оркестр прошел мимо, вынося на сцену свои инструменты.
– Похоже в шоу одного артиста вовлечено приличное количество людей, – заметила вслух Марина, когда Джозеф с недовольной миной усадил, наконец, свое явно разнаряженное для вип-ложи тело на стульчике рядом с ней. Аристов окинул беспрестанно снующих туда-сюда рабочих сцены цепким взглядом.
– Все ждут, что мы устроим небольшую показуху. Также Эдди захотел анимированный экран и вторую маленькую сцену в центре зала, – мужчина недовольно дернул плечом. – Была проделана неимоверная работа и вложены безумные деньги. Но все это перестанет иметь значение, как только он окажется на сцене. Публика не будет видеть ничего, кроме Эдди.
– Не слишком ли ты возносишь его? – Марина попыталась говорить скептически. – Он не может быть настолько хорош.
В ледяном взгляде Джозефа заиграл странный блеск.
– Ты пьяная или обкололась ботоксом, Бэл? Эдди сказал, ты никогда раньше не видела его живое выступление. Я думал, ты пошутила. Но, похоже, это правда?
– Я не фанатка глэм-рока. И вообще… Последний раз он давал подобное живое выступление три года назад, еще до нашего знакомства, – раздраженно напомнила она Аристову. Но было уже поздно, Джозеф скривился в язвительной улыбке и лукаво приподнял бровь.
– Скажешь, что ты не гребаная фанатка после того, как увидишь его в деле.
Марина внимательно изучала выражение его лица. Ей казалось, что она видит этого мужчину впервые в своей жизни.
«Что, черт возьми, со всеми ими сегодня не так?» – размышляла Марина, присматриваясь ко всем и вся в попытке заметить хоть какой-то намек на искусно расставленную для нее ловушку.
– Ты отличный менеджер, Джозеф, – задумчиво проговорила она, теперь удивляясь самой себе. – Искренне веришь в продукт, который продаешь.
– Он сам себя продает. Сегодня он, возможно, самый значимый исполнитель в мире. Я не знаю никого другого, кто создавал бы на сцене такую атмосферу. Эдди практически занимается любовью со своей публикой, – Джозеф нахмурился, когда поймал на себе удивленный взгляд Марины. – Черт, я действительно не знаю, как еще это назвать. Сама увидишь.
И Марина увидела. К тому времени, когда Эдди исполнял последнюю песню перед антрактом, она находилась в состоянии эйфории, как и вся бурно реагирующая на артиста публика в зале.
– Господи, да как он это делает? – прошептала Марина, ее взгляд был прикован к одинокой фигуре в центре