Стол Людочки, тумба под ксерокс, столик с кофеваркой, шкаф для бумаг. Шкаф! Верхняя часть шкафа представляла из себя углубление с двумя полками для книг и стеклянными дверцами, в нижней, закрытой на обычные деревянные дверцы, хранили техническую утварь и всевозможные давно позабытые вещи, разобраться с которыми никак не доходили руки. На полках в верхней части за стеклом стояли альбомы по искусству, каталоги выставок. Вот! Митино сердце подпрыгнуло от радости. Несколько дней назад он поставил сюда материалы по Дюреру – в его собственном кабинете было уже некуда ничего класть; сколько раз он клялся навести порядок и выкинуть макулатуру! – это были брошюры с рефератами, подшивки газетных вырезок, ксерокопии библиотечных книг, гроссбухи с его записями, в общем, именно то, на фоне чего афонинская папка может стать неприметной. Митя шагнул к шкафу, распахнул стеклянную дверцу и уверенным движением вставил папку в ряд прочих бумаг. Закрыв стеклянную дверцу он, не оглядываясь, направился к двери и быстро вышел в коридор.
Афонин поднял глаза. «Ну?» Митя кивнул. Афонин облегченно выдохнул. «Подай «дипломат», – позвал он. Митя подобрал кейс и протянул его Афонину. «Открой». Митя прислонил кейс к себе, и потянул за крышку, поскольку кейс был не защелкнут. Митя остался стоять с полураскрытым «дипломатом». В это время Афонин попытался поднять правую руку, но скорчился от боли и опустил ее. «Достань у меня из карманов деньги. Все, что найдешь.»
Митя снова отложил кейс, нагнулся к Афонину и осторожно, боясь сделать лишнее движение, просунул руку во внутренний карман блейзера, куда Афонин убирал пачку долларов. Нащупав пачку, он извлек ее из кармана. «Кидай в кейс,» отрывисто приказал Афонин. Митя повернулся, раскрыл крышку «дипломата», которая теперь стояла под углом девяносто градусов, и бросил на пустое дно афонинские деньги. Пачка с тупым звуком ударилась о кейс и отскочила чуть в бок. Митя посмотрел на Афонина и собирался проверить другой карман, но Афонин повел головой. «Там лопатник. Оставь. В боковых еще.» Митя, все также осторожно, но уже увереннее, обыскал боковые карманы. В одном он нашел пачку долларов, в другом пачку купюр по пять тысяч рублей. И одну, и другую он бросил в «дипломат». «Да, – прохрипел Афонин. – захлопывай.»
Митя потянулся к защелкам, но в это время в дальнем конце уходящего углом влево коридора, метрах в двадцати пяти от них, загремели и открылись дверцы лифта. Из него, осторожно ступая, сжимая в левой руке рацию, а в правой пистолет, вышел человек в желто-черном форменном кителе и брюках охранявшего здание ЧОПа. Дверцы лифта захлопнулись с таким же грохотом и в коридоре стало совсем тихо. Издалека Митя не мог узнать, кто это был. Охранник шел крадучись, медленными шагами. Пройдя путь до половины он замер, медленно опустил руки и раскрыл рот: «Ёбт…» Теперь Митя разглядел, это был охранник Коля – тупой и неприятный тип. Коля постоял секунды три, скосившись глазами на убитых охранников, потом на Афонина и Митю,