замечанием дядя вернул меня в равновесие. Напомнил, кто он такой.
– Да некогда, дядь Вить, весь в работе. Скажи лучше, ты-то как? Как здоровье?
– Здоровье как здоровье. Покажи мне хоть одного старика, которому бы не на что было жаловаться, – усмехнулся дядя и втянул меня в дом.
Внутри всё было точно так же, как я запомнил. Уютная прихожая со старинными напольными часами, в которых мерно покачивался начищенный до блеска серебристый маятник. На лакированном паркете овальный потёртый коврик, ваза в углу с десятком тростей и зонтов. И, конечно, картины на стенах, куда же без них.
Дядя любил живопись почти так же нежно, как и литературу. В своё время он водил дружбу со многими именитыми художниками, помогал начинающим пробиться наверх, и ничего удивительного, что ему дарили полотна. Большая их часть была выставлена в галерее на втором этаже, а то, что туда не поместилось, рассыпалось по всем уголкам особняка.
– Да ты раздевайся, чего застыл? – суетливо подогнал меня дядя. – Проголодался, наверное? Скоро будет ужин готов. Вещи пока в комнату забрось. А я пойду мясо караулить. Ты надолго приехал?
Последний вопрос он задал уже из гостиной.
Ждал меня дядя или нет, я так и не понял, но одно знал наверняка – наверху есть застеленная постель.
Так и оказалось. Всё в моей комнате было на прежних местах. И просторная кровать, и шкаф на изогнутых ножках, и письменный стол у окна, за которым я когда-то писал свой первый рассказ.
Стоило однажды заикнуться, что хочу стать писателем, как дядя завалил меня учебниками по стилистике, справочниками и словарями с такими названиями, что с первого раза не выговоришь. Всё, чем мучают студентов в вузах, мне пришлось читать в тринадцатилетнем возрасте. В результате жуткая каша и ни одной толковой истории. Но поражение дядя упорно не принимал и настоял на университетском литературном образовании, диплом о котором теперь пылился где-то у меня в квартире в одной коробке с исписанными черновыми тетрадями.
За окном слабо прорисовывались очертания ближайших сосен, а всё, что было дальше, таилось под завесой темноты. Жаль, погода дрянная, да и время позднее. В ясный день отсюда открывался прекрасный вид на озеро, который крепко связался у меня с финским роком. Стоило закрыть глаза, расслабиться и сразу послышится приглушённая песня «Night after night» в исполнении The Rasmus, покажутся серебристые воды Кошты, терпеливо стачивающие утёс. Тот самый, где никогда не было маяка, но так его не хватало.
Я бросил рюкзак на кровать, и позвонил Марине.
– Ну как там твой дядя? – первым делом спросила она.
– Живее всех живых. Как я и думал, всё с ним в порядке.
– В любом случае, навестить его – плюсик в карму. Как посёлок? Уже нахлынули воспоминания?
Я отчётливо представил, как на последнем вопросе губки Марины скривились в лукавой усмешке.
– Неплохо. Встретил одну знакомую…
– Знакомую?
Она знала меня слишком хорошо, чтобы ревновать на пустом месте, и то,