билось легко и счастливо. Все хорошо, все прекрасно. И то ли еще будет?
Кромуэль закашлял.
– Вы больны, Кром? Вы простудились. Это было бы ужасно.
– Нет, я совсем здоров. – Он посмотрел ей прямо в глаза. – Завтра ночью у вас будут деньги и бриллианты, – повторил он.
– Кром, вы ангел.
Он грустно покачал головой:
– Ангелы не воруют.
– Вам это так тяжело?
– Страшно тяжело, – сказал он серьезно. – Умереть было бы легче.
– Неужели украсть тяжелее, чем умереть?
Кромуэль опустил голову:
– Гораздо.
Лиза посмотрела на него с любопытством:
– Я не понимаю. Я боюсь смерти.
Она снова закрыла глаза и положила голову на подушку. Перед ней как в тумане проплыло бледное, грустное и злое лицо Андрея.
– Умереть можно только из-за любви, – сказала она тихо.
Ее горло сжалось и пальцы похолодели.
– И если расстреляют. Не говоря уже о болезнях, несчастных случаях и старости.
Он ничего не ответил.
Ее голова лежала на подушке. Лицо ее стало совсем спокойным, безучастным, безмятежным. Вся жизнь, все оживление исчезли с него. Губы не шевелились, и веки были закрыты.
Кромуэль нагнулся над ней. Сердце его дрогнуло от жалости. Что с ней? Она девочка, почти ребенок.
Отчего же у нее такой несчастный вид?
– У вас какое-нибудь горе, Изольда?
Она открыла глаза. И глаза ее сияли. Кромуэль на минуту, как тогда в Биаррице, почувствовал на своем лице горячий солнечный свет, шедший из ее глаз. И, как тогда в Биаррице, зажмурился.
– Горе? – переспросила Лиза, и голос ее зазвенел: – Нет, у меня огромная радость. Ведь мы едем в Россию. Я еще никогда не была так счастлива.
Они помолчали немного. Лиза взяла его за руку. Он сжал ее пальцы в своих:
– Завтра я принесу все. А вы не забыли, Изольда, вы помните, что обещали мне?
Она покраснела:
– Я все помню. Но не надо говорить об этом сейчас. Слушайте, Кром. В России теперь снег, белый, блестящий. Утром на солнце он кажется розовым, а ночью, когда луна, почти голубым. Вы еще никогда не видели такого снега. Только в России такой снег. Разве вы не рады, что едете?
– Конечно я очень рад, Изольда.
Дверь открылась, и вошел Николай.
– Здравствуй, Кром. – Он весело похлопал Кромуэля по плечу. – Устроил? Когда?
– Завтра ночью.
– Молодец. С тобой не пропадешь. – Он задумался. – Значит, мы послезавтра можем тронуться. День проведешь у нас. Домой, конечно, после этого незачем тебе показываться. Там могут хватиться.
Кромуэль кивнул:
– Да. После этого нельзя вернуться домой.
Николай закурил.
– Ну, значит, все в порядке. Андрей, – позвал он. – Андрей, иди сюда.
По лестнице послышались быстрые шаги.
– Мы едем в субботу, – крикнула Лиза.
Андрей только вошел. Он еще стоял на пороге.
– В субботу? – сказал он задыхающимся