Варьке. Она ребёнок. Хоть ей уже и пятнадцатый год, всё – равно ребёнок. Как она воспримет известие, что у неё не родная мать? Теперь окончательно выяснилось, что и отец тоже. Как такое девочке преподнести? Как она отреагирует? Зачем ей это знать? Она наша дочь и ничья больше. Мы её никому не отдадим.
– Не переживай. Официально я отец. Хочет Кира её забрать, пусть обращается в суд. Вряд ли она будет судиться. Столько грязи поднять надо, а она замуж собралась. Не думаю, что её новому мужу понравится, что имя жены, да и его тоже полоскать будут. Но, тогда надо Варьку подготовить. Как? Детская психика. Сломаем мы её. Верить никому не будет. Ребёнок совсем…
– Мишка, неужели меня постоянно будет преследовать моё прошлое? Всё возвращается на круги своя. Это плата за мой грех. Господи! Почему я такая несчастная? Знаю, виновата перед Богом! Как мне это искупить? Может уехать мне, чтобы тебе и детям жизнь не портить? Ведь всё из – за меня. На Кире женился, чтобы мою судьбу не повторила. Но дети – то в чём виноваты? Почему они должны страдать из – за наших ошибок? Ничего не знаю… Ничего…
– Я знаю! – прозвучал Варькин голос.
Мы с Мишей чуть не подпрыгнули.
– Вы так выясняете отношения. Ищете выход. Скоро весь дом разбудите, – сказала Варька, заходя на кухню, – Что на меня так смотрите? Я давно всё знаю. Бабушка моя родная, мать отца моего Дениса, года два тому назад приезжала. Сгинул он. В тюрьме, кажется, убили. У неё, кроме меня никого нет, как оказалось. Он ей всё на свидании рассказал. И о папе, что знал, рассказал. Вот она меня через справочные, милицию и разыскала. Помните, я дома не ночевала? Вы тогда полгорода на ноги подняли. Я с ней на съёмной квартире, во втором районе была. Позвонить не от куда было. Автобусы уже не ходили. Пешком? Полночи переться надо. Утром она вместе со мной первым автобусом и приехала. До дома довела. Я, когда дома появилась, к окну тогда подошла, ей махнула, что всё нормально и всё… Вам сказала, что с девчонками во второй район на танцы поехали. Нас, как малолеток не пустили. У знакомой переночевали. Вы сделали вид, что поверили. Потом мама какую – то сказку придумала о сдаче анализов…
Не знаю, какой у меня был вид, но у Мишки…
– Я вас люблю. Вы мои родители. Других мне не надо, – и, вдруг бросилась мне на шею, – Мамочка, родная моя, любимая… ни в чём ты ни перед кем не виновата… Никуда не уезжай… не бросай нас…, – и зарыдала.
Я плачу. Варька плачет. Мишка нас успокаивает, а у самого слёзы на глазах…
Вечером следующего дня пришла Кира. Разговаривать решили в комнате. Кира села в кресло, Миша тоже, я на диване. Дожидаемся Варьку. Кира закурила. Хлопнула входная дверь. Послышались голоса, смех… Варька с тремя парнями ввалилась (иного слова подобрать невозможно) в комнату. Увидела Киру, примостилась у неё на подлокотнике, изрядно её потеснив. Двое ребят остались у двери, третий присел ко мне на диван. У всех в руках открытые бутылки с пивом. От Варьки несёт таким амбре, хоть нос затыкай.
Варька бесцеремонно выхватила сигарету у Киры, отвернувшись, чтобы она не видела,