учеба прошла даром. В их роду Подтяжкин был единственным представителем своего поколения, окончившим университет. Он попал в набор 1977 года, когда была восстановлена система вступительных экзаменов, и поступил, несмотря на страшную конкуренцию. Не сказать, чтобы он отличался феноменальным умом, зато обладал способностью к механическому запоминанию и достаточной усидчивостью, чтобы уйти с головой в учебу. В свое время Чуньюй Баоцэ посадил его в кресло генерального директора только по двум причинам: во-первых, родня надежнее, во-вторых, у него есть высшее образование. Сам председатель совета директоров не получил должной академической подготовки. В совсем юном возрасте он покинул родные края и вел кочевую жизнь. По его собственным словам, он окончил «бродячий университет»: «Это наивысшее образование в мире, поэтому я и тебе, внучек, нос утру. Так что не вздумай зазнаваться: те крохи знаний, которые ты получил, совершенно недостаточны, наша корпорация намерена создать величайшую компанию, а не фирму-однодневку, которая сорвет куш и развалится, так что слушай меня и мотай на ус!»
То, что дед был всего на год старше внучатого племянника, не мешало его устремлениям, и Подтяжкин никогда не осмеливался задирать перед ним нос. Этот человек никогда не упускал случая пополнить его образование: посылал за границу на разведку, дважды отправлял в самые известные учебные заведения на повышение квалификации, а также направил в знаменитый университет с наказом получить ученую степень в области экономики и управления, обучаясь без отрыва от производства. Подтяжкин испытывал такую колоссальную нагрузку, что всего за несколько лет его черная блестящая шевелюра наполовину поредела. Ощупав его макушку, Чуньюй Баоцэ сказал:
– Ну что ж, когда ты семи пядей во лбу, пышная шевелюра только мешает. К тому же с такой внешностью тебе будет сложнее распутничать с женщинами.
Последнее замечание было сказано в шутку: на самом деле насчет нравственного облика Подтяжкина можно было не беспокоиться. Единственная трудность в работе на деда заключалась в том, что Подтяжкин никак не мог угнаться за стремительным полетом его мысли. Вот и на этот раз ему пришлось уточнить:
– Как же мы будем сотрудничать с Цзитаньцзяо?
– Вот это тебе и надо придумать. Сообрази, как это лучше сделать, посоветуйся со своей командой, а я буду участвовать по мере необходимости. Ну а теперь хватит об этих пустяках. Вернемся к рыбацким запевкам, они меня заинтересовали – это же будет такое крупное сочинение. Сейчас меня больше всего волнует это, иначе я бы не создал секретариат и не стал бы нанимать Колодкина. – Хозяин непроизвольно обвел взглядом ряды переплетов с золотым тиснением, затем очнулся, разлил в бокалы красное вино и протянул один собеседнику.
У председателя совета директоров было лучшее вино, которое когда-либо пробовал Подтяжкин. Но в данный момент ему было не до смакования вина, он пытался понять, о чем думает этот человек. Хозяин действительно интересовался сочинительством, был на нем буквально помешан; это пристрастие