с мольбой глядя на него. – Я слышала, вы мудрый человек. Вы можете найти преступника среди дюжины сомнительных личностей, и ничто не укроется от вашего проницательного взгляда. Если это так, сжальтесь над двумя сиротами, вдруг лишившимися наставника и защитника, используйте свои знаменитые умения, чтобы найти истинного убийцу. Глупо пытаться скрыть от вас, что сестра в своих показаниях подала повод для подозрений, но уверяю вас, она так же неповинна ни в чем дурном, как я. И я лишь пытаюсь отвернуть взгляд правосудия от невинного к виновному, когда прошу вас направить поиски преступника, совершившего это злодейство, в иное русло. – Она протянула к нему руки. – Это наверняка был какой-нибудь обычный грабитель или головорез, найдите его и отдайте в руки правосудия!
Вид мисс Мэри был таким трогательным, взгляд таким искренним и умоляющим, что я увидел, как на лице мистера Грайса проступило сдерживаемое душевное волнение, хотя глаза его не отрывались от кофейника, к которому приклеились, как только она подошла.
– Вы должны выяснить… Вы сможете! – продолжила она. – Ханна, горничная, которая пропала, она наверняка что-то знает. Ищите ее, переверните весь город, делайте что-нибудь. Мой дом и вся собственность в вашем распоряжении, я назначу большую награду за поимку грабителя, который это сделал!
Мистер Грайс медленно встал.
– Мисс Ливенворт… – начал он и замолчал, явно взволнованный. – Мисс Ливенворт, мне не нужен был ваш трогательный призыв, чтобы исполнить свой долг в этом деле. Личной и профессиональной гордости для этого вполне достаточно. Но поскольку вы почтили меня высказыванием своих желаний, не стану скрывать, что с этой минуты мой интерес к этому делу возрастает. Я сделаю все, что в силах простого смертного, и если через месяц, начиная с этого дня, не приду к вам за наградой, то Эбенезер Грайс – не тот человек, каким я его всегда считал.
– А Элеонора?
– Мы не станем называть имен, – сказал он, махнув рукой.
Спустя несколько минут я покинул дом вместе с мисс Ливенворт – она попросила меня проводить ее к дому подруги, миссис Гилберт, у которой решила искать убежища. Когда мы ехали в карете, любезно предоставленной мистером Грайсом, я заметил, как моя спутница с сожалением посмотрела назад, словно ее терзали угрызения совести оттого, что она бросает сестру.
Но вскоре на лице мисс Мэри появилось иное выражение – тревога человека, который со страхом ждет, что вот-вот откуда-то появится некое лицо. Глядя вверх и вниз по улице, украдкой заглядывая в двери и окна, мимо которых мы проезжали, вздрагивая при каждом неожиданном появлении фигуры на тротуаре, она вздохнула свободно только после того, как мы оставили авеню позади и выехали на Тридцать седьмую улицу. Тут к мисс Мэри вернулся природный цвет лица и, обратившись ко мне, она спросила, нет ли у меня бумаги и карандаша. К счастью, у меня нашлось и то и другое. Я передал их и с любопытством наблюдал, как мисс Мэри написала несколько