Алексей Ваямретыл – лежащий на быстрой воде. Путь преданного своему хозяину камчатского самурая
зачастую само себя и губит своими привычками, своими традиционными обычаями и, своими верованиями, которые у одного впитались с молоком матери с самого рождения, а у другого может быть кем-то и когда-то внушены ему, кем-то привнесены в его трепечущееся не находящее настоящего земного пристанища сознание…
И, вот только теперь ты сам понимаешь, только сейчас держа своё отточенное перо в своей правой руке ты сам осознаешь, что понятно лучшим надгробием им всем, лучшим несокрушимым гранитным памятником им всё-таки будет то, что ты когда-либо напишешь о них, как написал о своих встречах с Килпалиным Кириллом Васильевичем, которые твоему творческому редактору Светлане Ивановне Ждановой, показались так сильно навороченными, как у самого и великого М. Достоевского. Теперь вот им всем, и прежде всего Алексею Ваямретылу, истинному верному и преданному своему хозяину самураю земным памятником будет именно то, о чем ты поделишься о нём с другими и, пусть теперь не все помнишь ты истинно достоверно, пусть может не всё ты и доподлинно знаешь из тех его быстротечных мыслей, что были в его бурлящем и зачастую таком взрывном сознании. Пусть, что-то ты, может быть для связности и последовательности сам домыслил, пусть что-либо это только твоя фантазия, но она вероятно, ведь не так уж и далека от нашей земной истины, так как уловить ход наших мыслей, по нашим действиям бывает ох как трудно, а зачастую ведь и практически не возможно. Это вероятно связано с тем, что зачастую наши мысли, все наши замыслы, все наши особые ночные грезы и все наши фантазии существенно разнятся от того, что мы на самом деле днем и делаем, о чём еще мы и с друзьями своими говорим, почему еще может быть и горько мы сами плачем. Часто наша мысль, часто наша эмоция, часто наше поведение и даже наше движение не то, и не так отражаются другими, как это мы сами понимаем, как бы это мы сами хотели видеть или другим хотели бы мы теперь сами объяснить, часто оправдывая или приукрашая саму ту действительность, искажая, как в кривом зеркале сами все земные наши реалии…
Но теперь ты и уснуть ведь уже не можешь, не держа в правой руке своего острого гусиного пера, и не рассказывая себе, и другим о них, об их жизни, об их всех переживаниях, об их истинных всех земных устремлениях….
И, вот теперь-то я сам как-бы и спрашиваю себя:
– Достигла ли нас та последняя пламенная вспышка Алексея Ваямретыла тогда, когда он, умирал в ноябре 2010 года моего замирающего сердца и, почему же оно так сильно тогда болело, что мне даже пришлось принять, кроме валидола еще пару маленьких таблеток нитроглицерина. А уж затем не, вызывая домой скорую помощь, так как эта острая загрудинная сердечная боль, как бы уже и утихла за десять или может быть за пятнадцать минут, что говорило мне самому врачу, что очередной приступ стенокардии удалось в этот раз хоть и с трудом, но всё же мне ликвидировать и успешно купировать его. И, ты можешь теперь спокойно дышать и никуда не спеша мыслить, и всё окружающее тебя осмысливать… И одновременно, еще понимать,