Алексей Ваямретыл – лежащий на быстрой воде. Путь преданного своему хозяину камчатского самурая
сегодня и сейчас, в радости общаясь друг с другом, что-то видя, и может быть, что-то еще как тот провидец что-то и предвидя…
И я в последние годы, как и тот исторический Мономах спрашиваю самого себя: «что же после нас останется и много ли мы с собою заберем тогда?»
Может быть только то, что для души своей мы сделали как, говорил и писал великий, и могущественный Владимир Мономах в своём знаменитом письме к Олегу, так давно не то в ХIII, не то в ХV веке. А, ведь сегодня это для самого для меня не так и существенно. Веком ранее, веком позже. Так как это было сказано им тогда и оно легло на зарубки моей души его то вещее значимое только для меня его проникновенное слово, переданное ко мне историками, а как будто бы это было сказано им сегодня и может быть даже сейчас сказано кем-то из нас.
И, вот Уголев Александр Яковлевич довольно долго думал, и довольно долго анализировал все земные поступки своего подопечного младшего Алексея Ваямретыла и его друга старшего Димы, подробно изучал их два жизненные пути, прежде чем не без напряжения ежедневного труда взяться за своё это остро отточенное гусиное перо, чтобы написать только для Вас дорогой читатель свои воспоминания и, одновременно он спрашивал часто себя:
– Когда же был тот последний всплеск внутренней плазмы Алексея Ваямретыла, когда он его и этот его земной мир покидал?
– И, что же ощущал каждый из них и друг Дима, и сам Алексей, и еще Александр Яковлевич – его старший наставник?
– А, может быть это всё произошло именно тогда, в первых числах ноября 2010 года, когда он, как настоящий храбрый и преданный, усвоивший им привнесенной в его сознание идее преданных своим хозяевам японских самураев, легко умирал далеко в тундре, давно ранее так вот легко, покинутый на этой камчатской земле всеми нами. Покинутый и в одиночестве там в тундре брошенный, и его огорченным теперь родным братом Денисом, и его теперь страдающей матерью Татьяной, а еще и его разочарованными друзьями Николаем Умьялвихиным, Димой Кангиным. Притом, что его скорый уход навсегда и от них, и всех нас ведь не совсем у него и обычный. Всё ведь происходило, не так уж и далеко от села Тиличики, районного центра, что на Камчатском полуострове, которому в 2013-2014 году мы исподволь собираемся отметить 300 лет, воздав в своей памяти сотням и тысячам таких вот, как и Алексей Ваямретыл, и всем здешним нымыланам, и корякам с чукчами и всем олюторам, лауроветланам, и эвенам, и белорусам, и русским, и казахам, и украинцам, и татарам с якутами, и неведомо еще с кем, так как теперь в настоящее время их все первозданные генетические кровушки в бурном историческом вихре настоящей жизни ведь давно воедино слиты в один вместительный бокал нашей трепетной и неповторимой земной камчатской здешней привольной жизни…
Или может быть, этот последний его плазменный всплеск произошел именно тогда и в тот момент, когда Уголев Александр с его друзьями, провожал его 3 марта уже следующего 2011 года в последний его путь, провожал с большим огорчением на тот его последний земной здешний