шесть, белые развивают блестящую атаку на неприятельского короля. В этом ходе со всей наглядностью проявились преимущества советской шахматной школы». Гриша посмотрел год издания книги, автора… Автор давно уже жил в Америке.
В половине десятого Гриша не выдержал, стал набирать номер. Старался делать это медленно, чтобы Марина еще немного поспала и не сердилась.
– Это я, – сказал Гриша почти шепотом. – Ты просила позвонить.
Марина шумно выдохнула, проговорила:
– Ничего не понимаю…
– Это я, Гриша… Мы с тобой договаривались.
– А сколько времени?
– Почти одиннадцатый час!
– С ума сошел! Позвони позже!
Гриша послушал короткие гудки, с обидой посмотрел на трубку и серьезно сказал:
– Ха! Ха! Ха!
Делать было нечего, Гриша оделся и отправился в магазин. «Куплю какого-нибудь молока…» Шампанское он купил уже давно.
По серой улице двигались серые люди. Гриша тоже был в сером пальто, на голове – серая кепка. И то и другое он носил с удовольствием, считал, что – к лицу. У дверей магазина высокий парень с золотым перстнем продавал укроп. Подходили старушки, торговались, некоторые покупали пучок или два. Гриша вдруг подумал, что сам ни разу еще не покупал укроп. Раньше это делали родители, а теперь… Теперь его кулинарные секреты не требовали специй, кроме, пожалуй, соли.
Гриша постоял возле парня, и ему стало жаль себя. Хорошо, парень дружелюбно проговорил:
– Вали отсюда, пока милицию не позвал.
Как всякий честный человек, Гриша милиции боялся. Он поспешил в магазин, где с горя накупил всего того, что можно накупить в магазине в выходной день: спичек, молока и куриных консервов с рисом.
Около двух Гриша позвонил снова.
– Хорошо, что вы звоните, – ответила мама любимой, – ее не поднять.
Минуты через две в трубке послышался сладкий вздох.
– Ну, привет… Опять звонишь?
– Мы же договаривались…
– Ой! Гриша! Вчера с Галкой до четырех утра проболтали!
– Какая Галка? Ведь мы же договаривались!
– Михнушева! Сто лет не виделись… От мужа ушла.
– Но я же жду…
– Что ты все я, да я! У Галки горе!
– Не надо было от мужа уходить! Сначала уходят, а потом сидят до четырех ночи! У нее кто муж-то?
– Один дурак.
Гриша не знал, что и сказать, только мощно задышал в трубку.
– Ладно, ладно… Не дыши… Успеем еще.
– Когда? – проворчал Гриша.
Он вдруг вспомнил, что горячий душ по утрам любил Гитлер. На душе стало совсем погано.
– На недельке, – ласково ответила Марина. – Целую!
Гриша снова с сомнением посмотрел в трубку и аккуратно вернул ее аппарату.
Остаток дня и весь вечер Гриша промучился в раздумьях, а когда мысли получались совсем