подобранных тут же с земли.
Затем Свенельд, Волк и старейшина отправились на погост для погребения погибших. Воевода сказал слово, напомнил слова князя и передал свои чувства, с какими провожают в последний путь тех, кто не вышел из боя. Такие же трепетные слова по воинскому обычаю произнес сотник Волк, завершив их славяно-русской традицией при прощании с убиенными:
– Святые дзяды, ляцице цяпер до неба!
Старейшина Калина, он же святитель, провел обряд.
После обряда зашли к князю.
Каждого выслушал, скорбно произнес:
– Святые дзяды, ляцице цяпер до неба!
И перешел к напутствию:
– Перед дорогой всех накормить. На тебе, Волк, забота о полонянах, остающихся на постоялом дворе. Организуй охоту на съедобного зверя и птицу, в этих лесах их много, сбор грибов и промысел рыбы.
– Соль на исходе, – подсказал Калина.
– Свенельд, как уже обговорили, накажи управе отправить соль с обозом. – Князь повернулся к Калине и Волку: – Чего нужно, подскажите воеводе. Я здесь недолго пробуду. Ольга обещала заживить рану. Ты, дед, вместе с Волком посчитай до моего отъезда то, что нужно сделать для обустройства поселенцев. Теде идите. Доброго вам пути!
– С благодатью оставайся, князь, – пожелал воевода.
– С благодатью отправляйся в дорогу, воевода.
Свенельд в тот же день ушел в Киев. Волк и старейшина занялись своими повседневными заботами. Постепенно жизнь села вошла в некое приемлемое русло, пусть беспокойное и тревожное.
Князь, как и обещал, недолго задержался в селении – рана заживлялась. Помогли Ольгины запасы трав, перенявшей от деда мази, отвары, настои. Каждый сезон собирала, прибирала и хранила про запас. Оказалось, что не зря: пригодились.
Однажды Игорь проснулся от мягкого девичьего пения. Не открывая глаза, слушал, как Ольга тихо напевает:
Идет Перун по небу и видит вдалеке,
как красная девица грустит о женихе.
Он меч склонил над нею, смахнул с лица слезу
и, девицу жалея, остановил грозу.
Перуновые воины застыли над рекой,
и одного сердечного коснулася рукой…
Игорь открыл глаза, когда ее ладонь коснулась его лба, а длинная Ольгина коса прошла по его ране.
Ольга отняла ладонь, потянув косу на себя.
Однако Игорь осторожно подхватил нижний конец косы, отсвечивающей в лучах Ярилы шелковистым цветом сплетенных в тугую плеть. Вглядываясь в нее, с одобрением произнес:
– Будто перунова коса из трех сплетенных молний. – Перевел взгляд на Ольгу. – Учена перунову пению?
– Сама собой учена, – ответила. – Смотрю на реку и пою. Дед говорит, что перуново слово споро заживляет раны.
Игорь потрогал место ранения.
– Твоя Правь, – согласился, – боли почти не чувствую. Отчего твои слезы?
– Вдвоем с дедом теперь остались. Всех родичей приняла мати – сыра земля.
– Не вдвоем