что в итоге составляло, без малого 300% от стоимости земли.
В Области войска Донского, состоявшим на службе были сделанные существенные изменения и казачьи надели выгоднее отличались от крестьянских. Вся войсковая земля подразделялась на три основные категории: на юртовую, отводимая станицам, на частные наделы генералов, офицеров и чиновников Войска, на разные войсковые надобности и войсковой запас. Каждой станице отводился земельный участок (юрт), из которого давали казакам наделы по норме в 30 десятин на каждую взрослую мужскую душу войскового сословия. Все станичные земли не могли передаваться в чью-либо собственность. Из общего количества земли, также выделялись отдельные участки под общественные нужды, под сенокосы, выгоны для скота, дороги и прочее.
На самом деле наделы были меньше установленной нормы, но всё же больше крестьянских и особенно было выгодно тем семьям, в которых больше мужчин, состоявших в казачьем юрту.
Но не о том сейчас речь.
***
Неизвестно, чем руководствовались родители Лёвы, когда родившегося кроху назвали таким «грозным» именем, хотя парень в семье Михайла Домашенко, которого чаще прозывали Михась, родившийся с самый канун Рождества Христова, действительно был крепким малым и, как говорила заслуженный в слободе человек, принявшая не один десяток детишек, бабка-повитуха: «В рубашке родился, быть ему царём!». Как понял Михась, которого тоже прозывали не Михаилом, из-за, как поговаривали, схожестью с ликом Бога, которому молились прихожане сельской, а с вхождением территории поселения в Таганрогский округ Области войска Донского, стала волостной, неизвестно, но он уперто отклонил все предложения по поводу других имен, подходящих по церковному календарю.
– Хай, буде Лёва! И баста! – ударив кулаком по столу, зарычал крепкий, среднего роста, выпивший по случаю рождения первенца.
Закон хозяина – закон, женщина должна знать своё место в семейной олигархии. Да, Наталья, молодая и счастливая мама была вовсе не против, пусть решает муж с папашей и мамашей Михася, в чьей избе она проживала со дня венчания уже более двух лет, но счастье материнства Господь ей подарил не сразу, видимо Богу было виднее, когда её молодой и не отличающийся статностью организм окрепнет в тяжёлом крестьянском труде.
Наталка, как её звали свекор и свекровь, была стройной девушкой со смолистой длиной косой и смуглой кожей. На слободе её ещё прозывали Наталка-смуглянка и Наталка-цыганка. Она и правда была сильно схожа на цыганочку и, даже заезжие табором цыгане, принимая её за свою, начинали говорить с ней по-цыгански, а она только стояла и растерянно и недоумённо покачивала головой. Поговаривали, что покойная мать Натальи, имела грех во внебрачной любви с цыганским бароном, ежегодно проезжающим «транзитом» с Украины в сторону Кавказа и облюбовавший для стоянки табора этот