Стоп. Знаю я такие социумы, у них там легенды и мифы почище Гомеровских ходят. Надо им новую страшилку придумать. Что-нибудь хтоническое. Бомжового Кхултху. Такого, что б поколения бродяг, шепотом, озираясь, о нем баяли. Мелко крестясь. Главное-без излишней кровожадности. 10 бутылок метилового спирта, конечно, кардинально решили бы проблему, но вряд ли в народе прозвали меня милосердным, узнав, что я превратил притон в братскую могилу. К утру решение было готово. Рангда подсказала и даже взялась помочь. Маша (Света, Оля, Катя) одобрила мое проживание у нее на ближайшее время. Но к обещанию извести бомжей отнеслась скептически. Мол, и не таких гусей обламывала местная бичева.
Осталось дело за малым. Малого звали Цыган, и он славился среди московских алхимиков самой поганой кислотой. «Тщательнее надо, ребята» -это, про него. С Цыгановой ЛСД народ то дружно заезжал на дурку, то постригался в монахи. Феноменальное говно. Приезжаю и интересуюсь успехами в науке. К счастью, прогресса нет. За последнюю варку клиенты чуть не убили. Говорят, будит все самые сокровенные страхи. И держит часов до 12ти на жуткой измене. Эдакий «Bad trip Иоанна Богослова».
Забираю всю акву тофану оптом. В первую ночь я оставил в подъезде ящик водки. Поганой, дешевой, но вполне съедобной. Возле мусоропровода. Бомжи гуляли всю ночь, не давая спать подъезду. Прекрасно. Наживка заглочена. Вторая ночь-опять ящик. Благая весть облетела широкие бомжовые массы. К животворному источнику повалили с трех вокзалов алчущие народы. Днем я съездил за инвентарем, после чего старательно зарядил Цыгановой отравой два ящика водяры. Одного явно было мало. Прошлой ночью их тут до роты собралось. Ночью толпа калик перехожих дружно ушла в астрал. Веселья не вышло. Кто-то зычно орал на одной ноте битый час, какая-то марамойка жутко хохотала болотной выпью. Кого-то гулко били головой о мусоропровод. Многие выли на луну.
Пора. Мой выход. Спустился вниз, рванул рубильник освещения. Подъезд погрузился во тьму. Поднялся наверх, одел сценический костюм, взял реквизит и вышел на сцену. Первый же зритель, увидев меня, перекрестился, икнул и упал лицом вперед. Я его понимаю. На голове у меня красовалась настенная маска Рангды. В бороду маски для подсветки был вставлен фонарь. В руке визжала бензопила. В довершение образа я плясал доселе неведомый мне балийский танец изгнания демонов. Ну как мог. Природа обделила меня пластикой. Надо признаться, что я одинаково омерзителен что в тустепе, что в чарьстоне, что в леньке-еньке. Я бы и сам по трезвяне, увидев себя, кирпичей бы навалил. А с учетом цыганова зелья…
Тоскующая на пролете компания калик перехожих оказалась куда проворней первого. Увидев пляшушую Рагну с бензопилой, толпа дико заорала и ломанулась вниз, сметая все на своем пути. Дальше началось самое веселое. Я сам такого эффекта не ожидал. Подъезд орал, выл, визжал на все голоса, перекрывая звук бензопилы. Страшно блажили придавленные, по ним галопом пронеслись первые, узревшие чудо. Парочка ухнула в пролет-к счастью, не с верхних этажей. Повезло. Пара переломов не в счет. Я же раскрывался