я и не волнуюсь, – соврал Костя, совершенно не владея собой. Он то вставал, то садился, то зачем-то выглядывал в окно.
– Нет, ты психуешь. Кого ты пытаешься обмануть – меня?.. Я все вижу. Я тебе говорила, что прорываться лучше всего через самодеятельность? И оказалась права. Вроде как народный талант. У нас это уважают. – Лиза последний раз покружилась перед зеркалом. – Вот, я и готова. Пошли? – Взяла сумку, заглянула в нее и помрачнела. – Ни копейки… Надо же.
Лиза недолго размышляла, выскочила на лестничную площадку, позвонила Степанычу. До Кости долетал ее звонкий голос. «Степаныч», – кричала она, не дожидаясь, когда ей откроют. Потом он услышал, как щелкнула дверь и раздался хриплый голос Степаныча: «Привет, Лизавета. Заходи, что остановилась на пороге?» Костя знал, Степанычу главное заманить Лизавету. Она ему ответила: «Мы с Костей уходим… Одолжи десятку». «Счас, – голос у Степаныча услужливый. – Вот… А хочешь больше? Не стесняйся».
Костя услышал, как хлопнула дверь у Степаныча, резко повернулся спиной к входящей матери и уронил повестку на пол. Лиза тут же заметила ее и подхватила.
– Записка? От девчонки?
– Отдай! – приказал Костя.
– Не отдам, – рассмеялась Лиза. – Мне тоже интересно ее прочитать.
Костя бросился к матери, та увернулась, записку она сжала в кулаке и спрятала за спину. Он пытался вывернуть ее руку.
– Ты сильный, а я сильнее, – сопротивлялась Лиза, ей было весело от этой игры.
Но Костя все-таки разжал кулак матери и взял повестку. Он развернул ее, помедлил, посмотрел на мать и очень естественно удивился:
– Черт! Совсем забыл. Меня вызывают в суд. – И как только он произнес эти слова, сразу почувствовал облегчение.
– В суд? – испуганно переспросила Лиза. Схватила повестку, пробежала глазами, ничего не поняла и во второй раз прочитала вслух: «К. Зотикову явиться в суд второго участка Пролетарского района. Явка обязательна». – Она посмотрела на сына. Ей вдруг стало страшно. – Что ты сделал, Костя?
– Ничего, – стараясь держаться беззаботно, ответил Костя.
– Ну, рассказывай. – Лиза присела на краешек стула. Глаза тревожные. – Только без вранья. Я ведь не дура, понимаю, просто так в суд не вызывают.
– Я свидетель. Понимаешь, сви-де-тель!..
– А что ты кричишь? – Лиза посмотрела на сына с подозрением.
– Ну от тебя можно взбеситься! Сначала задаешь вопросы… Говоришь, только без вранья! А когда я тебе врал, ну, когда, скажи?! А, не помнишь! Ты лучше за собой последи, как у тебя с враньем?.. – Костя возбужденно бегал по комнате, размахивал руками, всем своим видом изображая неудовольствие. – Потом спрашиваешь, почему я кричу? А я, к твоему сведению, кричу, потому что вижу – ты мне не веришь. Я вижу, вижу… Смотришь на меня с большим подозрением. А это неприятно, и вообще я потерял желание тебе рассказывать…
– Ну хорошо, ну успокойся. – Лиза обняла сына, но он вырвался. – Я сижу. – Она села. – И не двигаюсь, и тебя не перебиваю… Рассказывай.
– Случилось