расстраивать. Ты бы ругаться стала, знаю я, зачем я езжу на леваках, денег нам и так не хватает… и то и се…
Костя остановился около Лизы. Та обняла его и прижала к себе. Они почему-то оба замолчали, сами не зная почему. Страх вошел в их души, и они почувствовали, что наступает на них что-то большое, темное, неотвратимое. Наконец у Лизы по губам пробежала робкая улыбка.
– Я знаю, ты у меня хороший, – сказала она. – Ну, рассказывай дальше – до конца.
– Мать, ей-богу, дело выеденного яйца не стоит. Следователь меня сразу отпустил. Говорит, гуляй, парень, когда нужно будет, вызовем. А еще там был один мент, фамилия Куприянов, лицо у него такое длинное, лошадиное, узнал меня. Ты, говорит, не иначе – знаменитый Самурай! Моя дочь – твоя фанатка. Бешеная поклонница.
– Так прямо и сказал? Бешеная поклонница? До чего дожили – милиция увлекается роком. – Лизе немного полегчало, и она тихонько засмеялась. – Надо же, ну времена. Меня за рок выволакивали с танцплощадки. А один раз даже отвели в отделение. Я с тех пор милиции как огня боюсь. – Она посмотрела на себя в зеркало. – Что-то я бледная. – Неясное волнение еще жило в ней, она провела рукой по щеке, вытащила из сумочки румяна, подкрасила скулы. – Конечно, все внутри оборвалось. Ноги до сих пор дрожат.
– Ну, мы идем или нет? – спросил Костя. Ему хотелось побыстрее вырваться на улицу.
– Конечно идем! – Лиза рассмеялась, на этот раз громко и уверенно.
Они шли по шумным улицам города, вдыхали густо осевший дым, перемешанный с гарью машин, перебегали в неположенных местах, шоферы их ругали, а они беззаботно смеялись в ответ, совершенно ни о чем не думая.
– Можно сказать, мне повезло, – выкрикнул Костя. – Завтра контрольная по химии. А я слинял по уважительной причине.
– Не хватает, чтобы ты из-за этого провалился на экзаменах, – заметила Лиза.
– Да, у нас без химии не запоешь, – горестно вздохнул Костя.
– Постой, постой! – Лиза даже остановилась. – Я вспомнила! Ура, мы спасены!.. У меня в этом суде работает один старый знакомый. Я ему позвоню, он обязательно тебе поможет. – Она судорожно рылась в сумочке. – Где же моя записная книжка? – Наконец нашла ее, стала искать нужный телефон, перебирая потрепанные страницы. – Боря, Боря, Боря… не помню, на какую букву я его записала. Ну, в общем, его найти не большой труд. Он нас выручит, это точно! Знаешь что? Я сама пойду в суд! – решительно заявила Лиза.
– Ну, мать, ты меня опекаешь! – Костя едва скрыл свой восторг.
– Возьму директорскую «Волгу» и подскочу, – с некоторой самоуверенностью и непринужденной лихостью продолжала Лиза. – Ты же знаешь, как он ко мне относится?
– Конечно знаю, – подхватил Костя, желая ей подыграть. Ох, какой он был милый, готов был перед нею ползать на брюхе в грязи городской улицы. – Только ты не опаздывай. Судья там, по слухам, лютый зверь.
– Ну и что, что лютый зверь? Подмажусь, подкрашусь, приоденусь и поплыву. – Лизе сейчас, когда она помогала своему Костику,