меня. Я в этом уверена. А для меня – уже не знаю. Да не вышла бы я за него, за психа и тряпку! Чего лукавить!
Потом он подсел и на курево. Прекрасно придумал. Да он всегда был оригинальным. Завязал с выпивкой и взялся за другую гадость. Хотя, если подумать, как было не взяться?..
Но я отвлеклась. Папа твой вклинился в мои мысли. Как в мою жизнь когда-то. Много пишу, обо всем и сразу. Ты если не хочешь, и не читай. Выброси просто. Но раз уж я решилась, так буду писать, пока пишется.
Опять прописную истину скажу, но красота – сложная штука. Я была красива и всегда это знала. Я рано поняла, что могу действовать на мужиков так, что они начинали дуреть, буквально с ума сходить. Холостые, женатые, какая разница. Помню, как парень моей подруги запал на меня. Думаешь, меня остановило то, что она моя подруга?..
Боже, зачем я тебе это рассказываю? Ты винишь меня в смерти отца. Я знаю, что это так. Но он никогда не мог меня удержать. Настоящий мужик найдет способы. И время найдет. И деньги найдет. Ну, а раз не может найти, какой это, к черту, мужик? Вот так. Поэтому и были другие. А он страдал да страдал вместо того, чтоб дело делать. И, в конце концов, выпрыгнул из окна. Я давно оттуда переехать хотела и говорила ему постоянно. И район идиотский, и дом, и высоко. Так он как специально все медлил. Успеем, говорит, только недавно сюда въехали, да и Толе опять школу менять. Ничего не скажешь, успел. Успел из окна выпрыгнуть. Лучше бы школу сменили.
Проклятая красота. Была бы я обыкновенной, и проблем бы не было. Жили бы себе долго и счастливо, как в сказке про белого бычка. А красота – это товар. Продавать надо. Но кто хороший продавец в семнадцать? Уж точно не я!
Одиноко мне и грустно. Оглянешься назад и понимаешь, что никого и не было, и ничего не осталось. Тот, в машине, на которую папа твой прыгнул, помнишь? Не виделись мы больше. Испугался и сбежал. Паскуда. Из-за него все и случилось, а он сбежал. Расстроился еще, что машину помяли. Идиот. Я думала, с ума сойду, а он про то, что ему машину помяли. И все они такие. Все сбегали из моей жизни. Одна я страдала каждый раз. А им и дела нет. А тогда я даже таблеток наелась. Так опротивело все. Забавная была история. Мало съела, наверное. Спасли. Тебе и не рассказывали про это. Да и зачем? После его смерти мне совсем плохо было. Да еще этот урод с машиной. Все меня бросили. А ты замкнулся совсем, почти не разговаривал. Как мне тебя было жалко! Я тебя к бабушке отвезла, подальше отсюда. А сама стала с ума сходить. А как жить? И кого винить-то, если не себя? Конечно себя. Господи. Он-то дурак был, но я-то не лучше. Развестись надо было давно. Ладно, что было, то было.
Главное, ты не такой. Знаешь, я уверена, что не такой. Ты не можешь быть таким. У меня твоя фотография, еще детская, на столике стоит, в рамке. Смотрю на нее и молюсь, чтоб у тебя все хорошо было. Не могу больше писать про это. Извини. Пишу и плачу.
Пора, наверное, заканчивать. И так много вышло. Хотела чуть-чуть, а вышло много. А подумать, ничего