закусив язык, огляделся и приметил перед собой парочку мшистых брёвен.
– Да ладно! Я здесь… я же здесь был! – немного понизив голос, он всё-таки произнёс это довольно громко. – Да, точно, впадина! Одно из тех мест, где я хорошенько выспался.
– Ты думаешь это так важно? Вот прям сейчас?
Выглянув из-за укрытия, чужак приник ухом. Шипение вроде как удалялось.
– К слову, здесь было теплее, – дождавшись гневного укора хранителя, он спокойно продолжил. – Я лежал под корнями. М-м-м, какой же это был кайф, ты бы знал. Но, знаешь, мягче всего лежалось почему-то у ручья. Хотя от него веяло холодом.
– Поглядите, расчувствовался. Терпеть не может это место, а уже нашёл уголочек для ностальгии.
– Уж прости, мне от природы дано искать хорошее, даже если я в самой… – он вернулся в укрытие, – …ругаться можно?
– Мне плевать.
– В самой глубокой жопе. Так вот, ты хочешь, чтобы я раскис и пулю себе в лоб пустил, м?
– Мне повторить последний ответ?
– Ясно. Мерзавца играешь. Хорошо, тогда ответь вот на это – как ты вообще тут оказался?
От недоумения Перепел цыкнул.
– Уже забыл? Я родился в этих лесах.
– Не-не-не, не надо мне тут. Эту старую песню можешь засунуть туда же, откуда я собираюсь выбраться. Ты, Дух, только и говоришь, что рождён в этих лесах, но всё ещё не можешь нормально объяснить, как потерял над ними контроль. Твой дом тебя отвергает. Сам, наверное, заметил. И я честно не понимаю, куда ты дел всю ту злость, с которой обычный бессмертный добивается справедливости.
– Тс-с-с. Ни звука, – залетев за укрытие, Перепел сел на плечо чужака. Прошла пара минут, и он, заслышав, как вдалеке исчезает шипение, наконец произнёс: – Сказочки занимательной хочешь, да? Хорошо, будь по-твоему. Только не плачься потом, если она покажется тебе неправдивой, – он отстал от плеча и вновь подлетел. – Ну, не стой, нам ещё далеко.
Они спустились по выступам, ведущим вглубь впадины. Чтобы сократить путь, нужно было временно вернуться на север – обогнуть каньоны и добраться до Палых пещер. И самое главное, сделать это до заката третьего солнца. А если промедлить, хотя бы на сутки, злобный Дух возродится и устроит им небо в алмазах. А затем сошьёт из пришельца и напялит на себя пятую шкуру – трофейную, какую не надевал до этого. И тогда Лес вместе с его чарами канут, а сны чужака будут преданы праху. «Сказочке» тут, решил Перепел, самое время. Как минимум чужак закончит сходить с ума от скуки, и, с другой стороны, перестанет бесконечно нудеть.
– Я родился весной. Не помню, на кого я был похож вначале, но Лес говорит, что взял меня в руки младенцем и вырастил, как обычное вселенское дитя.
– «Вселенское»?
– Именно. Подобных твоему роду Лес всегда почему-то называет «вселенцами».
– То есть ты не всегда козырял когтями, жабрами и перьями?
– Думаю, что Лес бы не стал врать. Совершенно точно я убеждён, что когда-то мог