женился на Ленке. Той, которой нужна была прописка.
Сказать, что мужчина был ошеломлен, ничего не сказать. Он смотрел на Розу такими глазами, какие бывают у человека, увидевшего шаровую молнию.
– Откуда ты все это… – изумленно выдохнул завхоз.
– Уже не помню точно. Я в молодости интересовалась мистикой, эзотерикой, астрологией. Много книг читала на темы непознанного, пытаясь вычислить свою судьбу. Научилась «екатерининскому гаданию», гаданию по «Книге перемен» и картам Таро. Кое-что, как видишь, не забыла до сих пор. Кстати, этот год для тебя очень удачен. Любые твои начинания, планы и прожекты достигнут успеха. Ты находишься на высшей точке своего графика – четверке.
– А ты сейчас на какой?
– Я – на самой высокой своей отметке – девятке. Жду от судьбы обещанных перемен.
– Перемены – это хорошо, – мечтательно улыбнулся Добрыйвечер. – Даже если ты находишься – на последнем круге своей беговой дорожки. Ой, прости, это я исключительно – о себе.
На душе у мужчины было радостно и тепло, и от потрясающе вкусного чая, и от доверительного дружеского общения, и от радужных перспектив исполнения своих желаний. Ему очень не хотелось уходить, но причин задержаться у Вокресенской он не нашел.
– Спасибо вам… тебе, Роза, за угощение, за гадание и за поддержку. У меня после беседы с тобой прямо крылья выросли.
Прощаясь, он поцеловал женщине ручку, и она почувствовала себя прекрасной дамой, а не забитой жизнью училкой.
После ухода Олега Петровича Роза уселась перед зеркалом и стала придирчиво изучать свое отражение. «Пора сменить прическу, – решила она вдруг. – Подстригусь завтра под „каре“ с челкой. И цвет волос освежу мелированием. И ногти сделаю гелевые, не очень длинные, но стильные. С ними можно не бояться „поломки“ в самый неподходящий момент. Ну, и брови не помешало бы выделить татуажем, а то совсем неприметные, серенькие… А вместе с ними можно контур губ усилить, все равно завтра у меня – выходной».
Затем Роза отправилась к платяному шкафу делать ревизию имеющихся нарядов. Рассматривая свой гардероб, она ужаснулась: вещи неплохие, добротные, но цвета… Исключительно черный, коричневый и темно-синий. Да и фасончики еще те – длиннющие платья и юбки в пол. Объемные, широкие, туникообразные. Ничего нет в обтяжку, ничего – до середины колена. Все можно смело сложить в большую клетчатую сумку времен «челночества» и подарить супруге какого-нибудь небогатого священника.
«И как я раньше этого не замечала? – удивилась Вокресенская. – Завтра же заскочу в „Мир трикотажа“ и прикуплю парочку костюмов с юбками до колена и пиджаками, подчеркивающими грудь и талию».
Появившись после выходного на работе, женщина произвела в педколлективе фурор. В этот день с отвисшими челюстями ее встречали не только коллеги и ученики. Посмотреть на помолодевшую Розу Анатольевну к учительской стянулись уборщицы,