через майку и наполнить бутылки.
Аккуратно покидаю укрытие, стараясь идти медленно, чтобы не оступиться. Сквозь щели опухших век все вокруг размыто. Через пару минут вижу первый куст. Я срываю ягодку и тяну ее в рот – приходится сразу выплюнуть, уж сильно горькая она на вкус. Наверное, жимолость на склоне еще недостаточно спелая. Может, это и вовсе не жимолость?
Иду дальше, на уже известную поляну, и сразу приступаю к сбору. Когда толком ничего не видишь, приходится действовать на ощупь. Количество ягод резко уменьшается, зато мне удается выжать целую бутылку сока. Да и полакомиться плодами я не забываю. Нет, с той ягодой на склоне они не идут ни в какое сравнение.
Пополнив запасы, я отправляюсь к укрытию, собирая по дороге сухие ветки и корни. Сразу много не унести, но можно сделать несколько вылазок – мне хочется развести костер, чтобы согреться в ночи. Наклоняюсь за очередной веткой, и меня уносит немного в сторону. Видимо, перенапряжение: приходится прилагать усилия, чтобы хоть что-то рассмотреть через щель опухших век. Надо дать глазам отдохнуть, а потом еще раз сделать вылазку за хворостом. Придерживаясь одной рукой за склон, а в другой держа ветки, начинаю спуск. Меня подташнивает, головокружение увеличивается, я спотыкаюсь, несколько раз больно падаю на колени, но мне удается донести ветки до укрытия. Надо держаться. Чувствую, как рот наполняется слюной, делать нечего, приходится пить только что собранный сок. Хвороста мало, еще хотя бы один раз. Выхожу наружу, разрываю кофту-подстилку и приматываю к ней веревку, создавая что-то вроде силков, на которые собираю все, что попадается под руку, после чего тяну ношу в укрытие. Из последних сил разжигаю небольшой костер, но это лучше, чем ничего. Я не понимаю, что происходит со мной, почему мне так плохо. Аллергия от укусов насекомых, переутомление или отравление? В горле першит. Рваную кофту-силки снова использую как подстилку и опускаюсь на землю, проваливаясь в беспамятство.
Я несколько раз прихожу в себя, стараясь избавиться от мерзкого першения соком жимолости. Вскоре бутылка оказывается пуста, но снаружи слышится шуршание, как от дождя. Я выползаю из укрытия. Сил на то, чтобы собрать воды, нет, поэтому я просто остаюсь лежать снаружи, раскрыв рот и омываясь каплями влаги, которые приносят толику облегчения. Дождь заканчивается. Дольше оставаться мокрой нельзя, я и так дрожу от холода. Пытаюсь развернуться, но склизкая поверхность склона диктует свои правила. Я соскальзываю вниз.
Падение выходит мягким, меня встречает земля, поросшая травой. Я не могу пошевелиться, я не ощущаю ничего, в том числе и боли. Какая-то неведомая легкость наполняет меня, даря покой и умиротворение. Мой путь не был долгим, но и он подходит к концу. Обнимая землю, я теснее прижимаюсь к ней, желая слиться. Я почти теряю связь с действительностью, когда слуха касается еле уловимое журчание. Предсмертный мираж, или я смогла отыскать воду?
– Ты сдалась? – узнаю голос Ночи. Она не приходила ко мне с момента побега, а теперь