прямо вот так, в полотенце, схватив в охапку свои вещи, но больше всего ей хотелось остаться и понять, что же там бывает дальше, после того как человек переступает через ужас и трепет своих собственных чувств.
Женщина осторожно сняла с нее полотенце и подвела Софию к кресту.
– Дыши, – раздалось у Софии над ухом, напомнив, что ей и вправду нужно дышать.
При этом женщина подняла ее правую руку и пристегнула кожаными ремнями к верхней части креста. Затем она сделала то же самое с ее левой рукой и аккуратно раздвинула ей ноги.
– Вот так, еще чуть шире, – прошептала она.
София послушалась – и мгновенно оказалась полностью обездвиженной и привязанной к кресту.
– А теперь еще одна маленькая деталь, – добавила женщина, надевая ей на глаза маску.
Мир Софии погрузился во тьму, и в ту же секунду она услышала, как хлопнула дверь, и кто-то еще вошел в комнату. По приглушенному шуму шагов ей показалось, что вошли двое, но будучи практически слепой, она не могла ничего разглядеть сквозь маску. Девушка занервничала, не понимая и пугаясь того, что будет дальше.
– Зачем ты пришла? – услышала она знакомый голос прямо над ухом.
София почувствовала еще большее смятение.
– Ты позвал меня… – смущенно прошептала она.
– У тебя есть ожидания от встречи? – спросил он с легкой ноткой иронии.
Его слова щекотали ей ухо.
– Нет…
– Неправда, – продолжил испытывать ее Клим.
– Мне тревожно, – выдохнула София, стараясь не показать страх и ужас, которые сковали все ее тело.
– С чем ты пришла? – не успокаивался Клим.
– С желанием раствориться в тебе, – беспомощно призналась девушка.
– Ты хочешь отдать себя мне?
– Да, – прошептала София чуть слышно.
– Это бесценно, но прежде чем дать, мне нужна уверенность, что ты умеешь принимать, – услышала она отдаляющийся от нее голос.
Эти слова подействовали на нее на удивление успокаивающе, позволив немного отпустить от себя сковавшие ее тревогу и страх и вернуться к реальности. В помещении было тепло, словно где-то неподалеку кто-то разжег огонь в камине и языки пламени осторожно проникали внутрь девушки, целуя каждую клеточку ее тела. Чуть слышно и ненавязчиво в комнату откуда-то снизу начала доноситься медленная и приятная музыка, которая будоражила воздух и ласкала ее обнаженные стопы, подобно волнам океана, мягко накатывающим на берег. Музыка нарастала и вибрировала прямо под ее ногами, бережно покачивая на своей частоте. София перестала различать посторонние звуки, ничего более – только музыка и обволакивающая темнота. Темно было так, как не бывает темно даже в самой кромешной ночи. Темно было совсем по-другому. Она едва улавливала многогранные запахи комнаты и лишь чувствовала, как ее запястья и щиколотки крепко, но бережно стянули кожаные ремни.
Почувствовав прикосновение к своему телу, София осознала необратимость происходящего и