их небольшой, но уютной «норы».
Та ерунда, что содержалась в документах на клона, быстро наскучила до зевоты, и остановилась Власта на том, что «половая функция клона подавлена путём воздействия микроимпланта на переднюю часть гипоталамуса».
«Ну да, разумеется…» – Свернув окно голограммы с таким отвращением, будто это была гнилостная слизь на испорченном грибе, она взглянула на клона и позвала его сесть за небольшой круглый одеревенелый вырост посреди комнаты, служивший Власте своеобразным столом.
– Как, значит, тебя называть? Шарк? – спросила она, силясь понять – всё же человек перед ней или и впрямь всего лишь примитивная биомашина для чёткого и беспрекословного выполнения задач.
– Как вам будет угодно, госпожа Вэл, – отозвался клон. – Все клоны моей партии звались одинаково: «рядовой Шарк». Но каждый из них имел свой буквенно-числовой идентификатор. Мой – 338-П.
– Ну, раз других Шарков у нас тут нет, то обойдёмся без идентификаторов. И без рядовых, потому что мы гражданские. Только ты меня зови Властой, ладно?
– Есть, госпожа Власта!
Девушка поморщилась. Вовсе не этого она хотела, но наверное глупо было требовать от клона-солдата большего. По крайней мере, вот так, сразу.
– А ты можешь снять эту пластину с лица? – спросила она, с любопытством глядя в непроницаемую черноту материала, из которого был сделан прибор для коррекции плохого зрения.
– Так точно, могу, – отчеканил Шарк, – но без неё я сильно потеряю в боеспособности.
– Не боись, тут не с кем пока воевать, – усмехнулась Власта и в нетерпении стала наблюдать, как телохранитель обнажает лицо.
Оно оказалось довольно широким и маловыразительным, с резко очерченными скулами и выступами надбровных дуг. На вид клону можно было бы дать от двадцати до двадцати пяти лет, хотя в техпаспорте говорилось о четырёх годах с момента введения в строй. Через весь левый висок и до самого подбородка шла довольно широкая и глубокая полоса шрама, а на впалых щеках ярко проступали участки цветной пигментации, свойственной всем без исключения клонированным людям. Это был их отличительный признак, чтоб не дай бог не спутать с теми, кто имел идентификатор личности. Два грубых, непонятных Власте рисунка, по идее, можно было прочитать, скачав на МФУ специальное приложение (так говорилось в треклятых документах на живую «вещь»), но у Власты всё это вызывало слишком явственное отвращение, и она перевела любознательный взгляд на глаза Шарка. Те были зеленовато-карими, неподвижными и… пустыми. Такими, что убивали всякую надежду разглядеть в них человеческую душу.
Может, прав Ярл, что высмеивал её попытки приравнять клона к человеку? Может…
Нет, не может! Наперекор Ярлу Власта готова была костьми лечь, но доказать обратное. Да и самой было жуть как интересно.
Не привыкшая унывать и отчаиваться, Власта сама вернула прибор на лицо своего охранника.
– Вот что, – оживилась она, –