инстинктивно вжался в какую-то выемку и переждал, пока летели вниз последние обломки пород и осколки льда. Когда всё стихло, открыл глаза. Сверху свалилась большая охапка снега. Торн поднял голову, оценивая шансы выбраться. Никаких шансов.
Только что стоял на самой вершине мира и вот валяется как груда бесполезной породы на самом дне, жалкий, пронизываемый болью. Он снял перчатки и осторожно обследовал себя, опасаясь серьёзных повреждений, но пальцы повсюду ощущали только ровную гладкую поверхность костюма. Да будет вовеки благословен изобретатель самовосстанавливающегося амитила!
Итак, он на дне расселины, как маленькое разумное насекомое, безжалостно стиснутое камнями. Один в ледяной могиле. Умирать придётся медленно и мучительно. Несколько суток лежать здесь, в самом укромном уголке Нарамских Твердынь, молча уставившись в ледяной потолок. Над ледниками высочайшей горной системы Атлена свирепствовал ветер. Скоро солнце опустится за горизонт, погружая мир в долгую ночь.
Он в отчаянии закричал, но его крик, стиснутый стенами расселины, так и умер, не найдя выхода. А потом наступила тишина, время от времени нарушаемая лишь стуком камней, сдвинутых ветром где-то наверху, и глухим рокотом оседающих пород.
Торн достал из-за пазухи Грумов Кристалл. Луч света запрыгал по ледяным стенам. В первые мгновенья ему показалось, что он видит на них странные чешуйчатые пластины, потом заметил неподалёку в снегу темнеющий выступ. Встав на четвереньки, пополз к нему. Смахнув снег, осмотрел странное каменистое образование, слабо пульсирующее красноватым светом.
Мгновенная догадка – это же легендарный амутум! О нём столько рассказывал наставник Грум. Единственный металл во всем мире, светящийся в темноте кроваво-красным. Торн сгрёб снег в сторону.
Выступ напоминал круглый люк. Торн ухватился руками за края и потянул. Люк не поддавался. Упершись коленями в жёсткий снег, он сильно рванул его на себя. Никакого движения. В поисках чего-нибудь за него можно было бы зацепиться, он стал счищать с поверхности иней. Рука наткнулась на что-то вроде маленькой полусферы. Торн нажал на неё. Раздался жуткий скрежет, и люк медленно начал отъезжать в сторону. Из провала в лицо пахнуло незнакомым запахом.
Торн сел на край, свесив ноги, и посветил вниз. Неглубоко. Он спрыгнул и, упав на четвереньки, тут же повалился набок, ощущался небольшой наклон. Торн обвёл вокруг лучом Грумова кристалла.
Он стоял в центре небольшой площадки, от которой наклонно вниз уходил коридор. Вот оно, то необычное, выходящее за рамки, то, что случается крайне редко, к чему должен стремиться каждый представитель касты исследователей. Возможно, это и есть цель его штурма Нарамской вершины?
Торн двинулся вперёд. Под ногами скрипел снег. Слегка потрескивали стены, схваченные льдом. Он шёл довольно долго в надежде, что в конце концов сумеет выбраться, но не представляя, что его ждёт в конце пути.
Как говорил наставник Грум, каждый коридор куда-то ведёт, и каждая дверь для чего-то открывается. Коридор действительно закончился дверью.