в котором явственно слышалось вожделение. – Нихьт, кроме этого медальона! Вставлю в него бильт любимой и буду носить вместо часов!
– Да у тебя даже любимой нет!
– По такому поводу заведу!
– Ну и Тэрке с тобой, делай, что хочешь!
Чудесный шанс! За годы практики Эдди стал настоящим профессионалом в этом полезнейшим из всех искусств. Он прошёл так близко, что почувствовал ядрёный парфюм джентльмена и нотки лаванды и, кажется, ванили, исходившие от девочки.
Даже не глядя в их сторону, небрежным, почти незаметным, но точно направленным движением он сорвал пухлый мешочек с прощально звякнувшего цепочками шатлена. Ни одна монета не перевернулась в кошельке, когда Миллс быстро сунул его за пазуху, закутался поплотнее в худую куртку и был таков.
Совершенно довольный собой, он уже отошёл от главной площади на приличное расстояние, когда на его плечо опустилась тоненькая рука в синей кружевной перчатке.
– Эдди, Эдди! Я тебя, конечно, не осуждаю, но этот кошелёк мне очень нравился!
Миллс обернулся и встретился взглядом с насмешливыми зелёными глазами незнакомой девочки с ярмарки. За ней стоял долговязый господин и ухмылялся. Мальчик заметил, что тяжёлый золотой медальон уже болтался на том месте, где должна была висеть цепочка для часов. Впрочем, откуда же они знали его имя?
– Не понимаю, чё вы говорите, мисс, – он гордо вскинул подбородок, твёрдо решив потонуть с честью. Неподалёку прохаживался констебль, Эдди приметил его по дороге.
– Вот это выдержка, вот это достоинство! – восхищённо цокнула языком девочка и принялась свободной рукой распушать толстую чёрную косу, перетянутую серебряным перстнем, явно мужским.
– А тогда вас ист дас? – неприятно растягивая слова, спросил долговязый и протянул ему тот самый кошелёк, который минуту назад был надёжно спрятан у Эдди за пазухой. Мальчик в ужасе принялся обшаривать карманы, но брошь тоже пропала.
– Не это ищешь? – джентльмен достал из собственного высокого цилиндра коробочку с драгоценностью.
– Отдай, ты не смеешь! – в бешенстве воскликнул Эдди. – Это моей матери!
– Покажи, – девочка открыла коробку и пристально рассмотрела брошь. – Вещица дорогая, даже очень! За сколько ты еë хотел продать?
Эдди, растерявшись, ответил.
– Тебя бы надули! Не отдавай этой броши никому и никогда, слишком ценна! И откуда у уличной девки такая вещь?
– Как ты…? – задохнулся от изумления Миллс.
– Совсем с деньгами туго? – проигнорировав его замечание, спросила незнакомка.
– Сестра умирает.
– Поправимо, вполне поправимо. Веди меня к ней, там и поговорим! – тоном, не терпящим возражений, приказала девочка и протянула мальчику коробочку с брошью. – А это тебе больше не пригодится, – и она прицепила кошелёк обратно к шатлену.
Когда в дверь постучали, Эдди как раз корчился на полу в приступе безумной агонии. Остальные