Пруденс.
– Люблю тебя, – прошептала она, и слезы потекли ручьем.
Как и когда закралось в душу непрошеное чувство? Боже милостивый, она же едва помнила, как выглядит Кристофер Фелан, и все же сердце разрывалось от любви. Хуже всего то, что его признания скорее всего рождены трудностями войны. Человек, способный раскрыть душу в удивительных письмах и покорить сердце искренностью, мог бесследно исчезнуть через несколько дней после возвращения домой.
Фальшивая ситуация не сулила ничего хорошего. Оставалось одно: положить решительный конец обману. Невозможно продолжать притворство и выдавать себя за Пруденс. Нечестно по отношению к обоим, а особенно по отношению к Кристоферу.
Беатрикс медленно побрела домой. Едва войдя в Рамзи-Хаус, встретила Амелию – та вела на прогулку маленького сына Рая.
– А-а, вот и ты! – радостно воскликнула сестра. – Не хочешь ли пойти вместе с нами в конюшню? Рай собирается покататься на своем пони.
– Нет, спасибо. – Улыбка далась с трудом, да и выглядела неестественно, словно приколотая к лицу булавками. Каждый из членов большой семьи стремился включить младшую сестру в собственную жизнь. В этом отношении все проявляли необыкновенную щедрость. И все-таки Беатрикс чувствовала себя безнадежно одинокой, заброшенной, никому не нужной, словно старая незамужняя тетушка. А еще – эксцентричной, чудной и плохо приспособленной к жизни, подобно тем животным, которых собирала и выхаживала.
Мысли внезапно метнулись в сторону, напоминая о джентльменах, встреченных на танцах, ужинах и званых вечерах. Она никогда не испытывала недостатка в мужском внимании. Что, если пришла пора поощрить кого-нибудь из претендентов? Просто выбрать достойного кандидата и разрубить узел? Может быть, собственная жизнь оправдает и скрасит брак с нелюбимым человеком?
Нет, скорее всего возникнет новая форма несчастья.
Пальцы нащупали в кармане письмо Кристофера Фелана. Прикосновение к плотной гладкой бумаге отозвалось в глубине существа горячей, томительной волной.
– В последнее время ты как-то подозрительно тиха. – Голубые глаза Амелии опасно сосредоточились на лице. – Выглядишь так, словно только что плакала. Что-то тебя тревожит, дорогая?
Беатрикс неловко пожала плечами:
– Расстраиваюсь из-за болезни мистера Фелана. Одри говорит, что ему стало хуже.
– О! – Амелия сочувственно покачала головой. – Чем же помочь? Может быть, собрать корзинку? Сливовый бренди, бланманже… отнесешь?
– Конечно. Непременно схожу после ленча.
Поднявшись в свою комнату, Беатрикс села за стол и достала письмо. Надо написать в последний раз – что-нибудь отвлеченное, прощальное, способное поставить точку. Это гораздо лучше, чем продолжать обман.
Она аккуратно сняла с чернильницы колпачок, опустила перо и на мгновение задумалась.
«Дорогой Кристофер.
Как бы ни ценила я вашу дружбу, было бы опрометчивой поспешностью делать скороспелые выводы, пока вы так далеко. Искренне желаю удачи,