раненное плечо, встал за спиной отца и матери, опустив взгляд в пол. В этом большом, пустоватом чертоге, стоя на каменных водах под взором искусственных звезд, он почувствовал себя одиноко и виновато.
Резное кресло лорда, находящееся на постаменте напротив главного входа в зал, пустовало недолго. Люди лорда Шеппа открыли один из входов с одной стороны и с другой, оттуда донеслись медленные, но гулкие и тяжелые шаги. Узнать походку лорда Уальдмара, переваливающегося с ноги на ногу, что эхом отдавалось по залам, было не трудно даже отсюда.
Грузные телеса владыки Ишерона всегда входили в двери первее его самого. Тучный мужчина огромных размеров, чей длинный, расшитый красным с белым шелком, балахон, делал его бесформенным и расплывающимся, оглядел своих «гостей» глубоко посаженным под густыми темными, пробитыми белым, бровями, взглядом. Его седые виски обрамляла жидковатая, едва кудрявенькая шевелюра, а лысину на макушке покрывала большая, красная, мешковидная шляпа с золотыми нитями в украшении. Украшенные драгоценными камнями толстые кольца обрамляли коронами столь же толстые пальцы, а на шее висели ожерелья и цепи из массивных колец чистого золота. Двойной, толстенный подбородок лорда покачивался при каждом его шаге, в такт дрожащим массивным щекам, но сам лорд Шепп старался держаться покладисто. Его мощные ноги были почти не видны под подолом богатой накидки, но, он стоял на них твердо, пускай каждый шаг и давался огромному мужчине с трудом.
Мнущийся у трона юный паж, не больше десятка лет от роду, выпрямил спину, став ровным, как струнка арфы, и звонким голосом провозгласил титульное приветствие лорду Уальдмару Шеппу, владыке Ишеронскому и властителю приречья и побережья, к тому прилегающих.
Огромный и медленный, как переваливающийся с ноги на ногу, кит, лорд Уальдмар обратил на этот привычный возглас не больше внимания, чем на мушиное жужжание у своего уха. Солдаты и стражники, приветствуя своего господина, стукнули древками копий о пол и господа Шайхани, как и лорд Роддварт, и его жена, и сам Данни, поклонились, приветствуя своего массивного сюзерена. На это толстый лорд только махнул рукой, усаживаясь в свое мощное резное кресло и утирая со лба пот. От жарких южных дней не спасала даже прохлада дворцовых палат. Паж извлек из емкости со льдом и подал Шеппу легкую тканевую салфетку в расписном кружеве, предварительно выжав ее и владыка Ишерона медленно промокнул прохладной тряпкой лоб, щеки и подбородок, сделав тяжелый вздох.
– Мало мне нещадного солнца и убийственной жары, – прошелестел, шлепая губами, лорд Уальдмар, – так еще и вы, мои «дражайшие» подданные решили устроить мне подлянку! Ну, какого, а? Сир Тенс, вот за что мне это? – обратился он к капитану стражи.
– Милорд? – ровным шагом с рукой на мече, подступил к нему тот.
– Я спрашиваю, что может сподвичь этих… несчастных, – кивнул на провинившихся вассалов в зале перед собой, лорд Шепп, – перестать приносить проблемы моей земле?..
– Позвольте,