время здесь, хотя он знал, что не удастся, точно так же, как знал, что она уже не читает.
На противоположном конце комнаты Катерина продолжала смотреть в газету, которую держала в руках. Это были “Иллюстрированные лондонские новости”, и потом она расскажет ему, что читала статью “Прием в «Метрополе»”, где описывалось звучание нового рояля, но не была указана ни его марка, ни уж тем более имя настройщика. Еще с минуту она продолжала перелистывать страницы. Катерина молчала – это была женщина безупречной выдержки, и она знала, что нет лучшего способа укорить запоздавшего мужа. Многие из ее подруг считали иначе. Ты слишком снисходительна к нему, частенько говорили они ей, но она лишь пожимала плечами: если от него будет пахнуть джином или дешевыми духами, вот тогда я на него рассержусь, Эдгар возвращается поздно, потому что либо слишком увлекся работой, либо заблудился по пути домой от нового заказчика.
– Добрый вечер, Катерина, – сказал Эдгар.
– Добрый вечер, Эдгар. Ты опоздал почти на два часа.
Это был привычный ритуал, невинные извинения, дежурные объяснения. Я все понимаю, милая, драгоценнейшая моя, прости, мне нужно было нынче закончить со всеми струнами, чтобы завтра я смог подстроить их. Или: это был срочный заказ; или: мне заплатили сверхурочные; или: я немного заблудился, дом в районе Вестминстера, и я сел не в тот трамвай; или: мне просто захотелось поиграть, это редчайшая модель “Эрара” 1835 года, владелец – мистер Винченто, итальянский тенор; или: владелица – леди Невилл, у нее уникальный инструмент 1827 года, мне так хотелось бы, чтобы ты могла быть там и тоже поиграть на нем. Если он и лгал, то просто заменяя одно извинение на другое. Что это был срочный заказ, хотя на самом деле он остановился послушать уличных музыкантов. Что он сел не в тот трамвай, хотя на самом деле он задержался допоздна, чтобы поиграть на рояле итальянского тенора.
– Я все понимаю, прости меня, пожалуйста, я действительно завозился у миссис Фаррелл.
Этого было достаточно, он увидел, как она закрыла “Новости”, и пересек комнату, чтобы сесть рядом с женой, но сердце у него продолжало лихорадочно стучать. Она заметила, что что-то не так. Он попытался поцеловать ее, но она отстранилась, стараясь скрыть улыбку.
– Эдгар, ты опоздал, я пережарила мясо, прекрати сейчас же, не думай, что можно заставлять меня столько ждать, а потом подлизываться. – Она отвернулась от него, а он обвил ее руками за талию. – Я думала, ты уже закончил этот заказ, – добавила она.
– Нет, инструмент в на редкость плачевном состоянии, а миссис Фаррелл требует, чтобы я настроил его до “концертного качества”. – Последние слова он произнес высоким голосом, передразнивая почтенную даму.
Катерина рассмеялась, и он чмокнул ее в шею.
– Она говорит, что ее крошка Роланд станет вторым Моцартом.
– Знаю, она снова повторила мне это сегодня и даже заставила слушать, как этот шельмец играет.
Катерина повернулась к мужу:
– Бедный