точкой, на которой сфокусировалось ее сознание. Спасительная энергия набирающей силу жизни. Ладошка сына.
– Мам, а у меня будет своя кровать? Где я буду спать? У нас комната одна на всех, или мы с тобой отдельно? – вывалила каскад вопросов Нэнси.
– Мам, я с этими в одной комнате не буду. Лучше уж тогда я в ванной, – сумрачно пробурчал Феюс.
– Отстаньте от мамы. Вы что, не видите, она не в духе. Плохо ей, – остановил поток растерянных и растерянности Ви-Тот. – Лучше скажите, как вам океанариум? Понравился?
– Здесь рыбы молчаливые, – сказал Белиам, – как будто ненастоящие.
– Рыбы не разговаривают, – знающе заявила Нэнси и надменно посмотрела на Белиама.
– Ага, а время не сжимается для переноса нас в параллельный мир, – опустил ее на землю Феюс. – Нормальный океанариум, пап. Но хочется уже упасть куда-нибудь. Мы долго здесь бродить будем?
– Я вычисляю лучшее место для нас. Лали? Лали-Рэй? Я вижу, тебе плохо. Мне нужно еще чуть-чуть времени, – сказал Ви-Тот, окидывая быстрым взглядом побледневшую жену.
– Да уже все равно, где, пап. Это же Дубай, тут все отели хорошие, – раздраженно сказал Феюс.
– Нам нужно место для сглаживания. Резко метнулись. Это должно быть что-то такое, содержащее в себе противоположности. Соединяясь, они дадут основу. Чтобы нас не штормило. Холод и тепло. Тишина и шум. Уединение и толпа.
– Пап, такого не бывает, – сказал Феюс.
– Все бывает. Если есть слова, есть и подтверждение этим словам. Значит так, расчет закончен. Шале в центре пустыни, то есть города в пустыне. Вид на горнолыжные склоны, пейзажный бассейн на крыше, все это примыкает к торговому центру, где море народу.
– Такое бывает? – с сомнением спросил Феюс.
– Вот сейчас и увидим.
– А долго ехать? – спросила Нэнси.
– Никуда ехать не надо. Он находится прямо здесь, – ответил Ви-Тот.
– В океанариуме? – восторженно спросил Белиам.
– Почти, – сказал Ви-Тот и потрепал рукой светлые локоны сына. Белиам улыбнулся. Ви-Тот попытался улыбнуться ему в ответ, но улыбка вышла горькой, и едва заметные тени скользнули по его лицу.
И все же через двадцать минут они заселились в номера. Отдельно девочки, отдельно мальчики. Отель «Кемпински» удовлетворял всем сложным расчетам Математического Шамана.
– Так люблю, когда ты только со мной! – заявила Нэнси, падая в благоухающую чистотой огромную кровать. Лали-Рэй, не раздеваясь, прилегла рядом.
На ресепшене сказали, что у них остались только номера с одной кроватью, романтический сьют и люкс. В люксе еще и диван большой. Мальчишкам втроем, конечно, удобней в люксе, ну а ей с младшей дочерью достался сьют. Нэнси была несказанно рада. Рада, что отдельно. «Да, хорошо получилось, – думала Лали, – у мужчин совсем другая энергия. Солнечная, активная, довлеющая, а сейчас совместное пребывание в ритмах солнца надо бы ограничить». Ледяная волна кондиционера обожгла кожу, на мгновение затормозив