не очень.
Нужно было придумать что-то нормальное и достойное, потому как Александр уже почувствовал некоторые перебои в своем организме. А заниматься самостоятельно ему не хватало силы воли. Тут как раз и подвернулось объявление, что при Центральном стадионе организуются группы закаливания с посещением бассейна. Вот это Александру показалось достойным и нормальным. Видимо, где-то такими же мыслями руководствовалась и Елена, хотя у женщин, конечно, своя логика.
Елену Александр заметил сразу, еще в первый день, в сентябре, на общем собрании желающих заниматься. Отметил, что среди женщин есть одна… Затем, как-то после бассейна, он вышел вслед за нею из Дворца спорта – Елена впереди, Александр чуть поотстав. Идя сзади и глядя на ее притягательную фигуру в каком-то девчоночьем пальто, так подчеркивающем талию, ему вдруг захотелось увязаться за ней, заговорить, проводить, ну, хотя бы, до остановки.
Но… помешала его всегдашняя нерешительность. Александр не мог вот так запросто начать разговор с незнакомой девушкой, тем более, ни о чем, тем более, явно напрашиваясь на знакомство, которое, неизвестно еще, нужно ли ей в этот момент. К тому же она, вследствие своей привлекательности, наверняка не испытывает недостатка в поклонниках, а значит, попытка познакомиться будет скорее всего безуспешной. Ко всему, Александру пленять ее нечем – обычный заурядный тип.
Словом, перед ним китайской стеной встал этот дурацкий полуфилософский вопрос: зачем?, на который, будь ты хоть семи пядей во лбу, все равно не найдешь убедительного ответа, и он трусливо сдался перед его величием. Лишь с сожалением проводил ее взглядом, и уныло побрел в свою сторону.
Затем эта девушка куда-то исчезла. И это он тоже отметил и даже с грустью подумал: «Вот, была тут одна, и та пропала…» Но как-то, спустя время, на лестнице, ведущей от раздевалки к бассейну, он вновь увидел ее, а точнее, сперва услышал. Девушка громко жаловалась своим спутницам, поднимающимся по ступенькам в шлепанцах и шапочках, с накинутыми на плечи полотенцами, что боится идти в воду, поскольку плавать не умеет, следовательно, непременно утонет.
Александру ничего не оставалось, как предложить ей помощь – у него был некоторый опыт по этой части, на что девушка с радостью согласилась.
Плавать Елена решительно не умела, и потому приходилось подставлять руки снизу, отчего они приходили в соприкосновение с различными частями ее тела, что было приятно, но несколько отвлекало. Но, как решил Александр, в первую очередь дело, и потому серьезно старался исполнить свой долг; хотя Елена все время мешала: то повисала на нем, и тогда уже вся приходила в соприкосновение, то, наоборот, упиралась, боясь отойти от бортика; заявляла, что у нее ничего не получится, и что ей, по-видимому, не дано в этой жизни научиться плавать; тем более, что ее уже когда-то учили – выталкиванием из лодки, в результате чего она нахлебалась и теперь испытывает стойкую водобоязнь.
Александру приходилось убеждать ее и переубеждать, наглядно доказывать, что человек не тонет. Он демонстрировал