Вот так. Я отдал им всё, что принадлежало мне в техногороде, отказался от всех статусов и выплат, согласился, чтобы меня считали пропавшим или похищенным, оборвал все социальные связи…кроме родственных, конечно! И сумел защитить свою программу так, чтобы её считали вполне легальной программой путешествий, невероятной экзотикой. Кто ж поверит в то, что деревни и сёла существуют, что жизнь вне техногородов есть и она значительно приятней, когда столько лет, не одно поколение, убеждали в обратном? Поэтому принципиалы решили, что это неопасно для нашего рафинированного общества протоколов. Так что вот, Вася, теперь выбирай сам, как тебе жить дальше! – с чувством ответил Гена.
Вася испуганно посмотрел на него, а затем перевёл взгляд на чистое, свободное поле. В небе резвились маленькие певчие птички, вдали проплывали лёгкие облака, а к горизонту простирался цветочный луг, гудящий от монотонной работы пчёл и шмелей. Прежде Вася видел всё это лишь в проецируемой реальности, и голос за кадром рассказывал, что когда-то жизнь на Земле была именно такой. Теперь же о ней остались лишь воспоминания и старые видеозаписи. Голос уверенно напоминал о том, что в техногороде отказались от избыточного потребления, подчинили свою жизнь протоколам и сберегли таким образом те немногие места, где ещё можно увидеть море, горы и леса. Однако все животные там были результатом виртуальных проекций. Потому что предыдущие поколения уничтожили их. Так стоит ли поддерживать родственные связи с теми, кто лишь потребляет и уничтожает всё вокруг? Такова была логика современных техногородов, которые управляли жизнью на Земле. Однако Вася ощущал в ней какую-то необъяснимую фальшь. Каким образом разлука с родителями в юном возрасте и учёба в дистант-школе могли помочь ему стать более разумным и сберегающим по отношению к окружающей среде? Как люди, отрезанные от своих предков, могли построить что-то новое, не зная своих корней и не имея никакой опоры в жизни? По сути, они потребляли ещё больше предыдущих поколений: в этом были их смысл и утешение.
Здесь же, на селе, за пределами техногорода природа опровергала все искусственно насаждённые догмы просто самим фактом своего существования. Птицы пели и садились на ветви совсем близко от людей, с любопытством склоняя свои маленькие головки к тому, что видели. От живых летящих, гудящих насекомых воздух казался густым и насыщенным. Словно разум планеты, взывал он к своим гостям и демонстрировал жизнь деятельную и настоящую. Домашние козы подошли к Васе и Гене и принялись облизывать их руки и мягко тереться о них, выпрашивая угощение. Гена улыбнулся и сунул им заранее заготовленные морковки. Козы радостно заблеяли и немедленно поглотили предложенное, помахивая своими весёлыми хвостиками. Вася погладил их, ощущая ладонью тёплую, жёсткую шерсть и движение мышц под кожей. Они были реальными, живыми, и в них было больше настоящего, чем во всём техногороде. Вася поднял глаза на Гену и уверенно произнёс:
– Знаешь,