людей?
Бабушка сильнее сжала мою руку:
– Им не помочь, дорогая. Но я скажу тебе, как остановить E-eihom angi.
И она наклонилась к моему уху и зашептала в него так быстро, что я еле улавливала звук ее речи.
Я ведь не запомню! Я все забуду!
Но шепот проникал не в голову, он вливался в самое сердце.
Когда бабушка замолчала и отстранилась, мы снова стояли в темноте. Неожиданно я поняла, что ее руки теряют форму, растворяются:
– Нет! Не уходи! Прошу! Я так скучаю.
– Я все время рядом, дорогая!
– Но у меня еще так много вопросов! Как ты? Где ты? Что там, за гранью?
– Я не могу открыть тебе больше положенного. К тому же, нет таких слов, чтобы описать немыслимое.
Она улыбнулась, поцеловала меня в лоб и растворилась белой дымкой во мраке.
Когда я очнулась, каморка была темной и пустой. Я осталась одна. Но я знала, что должна сделать.
Я шла навстречу алому закату. Босая, в одном белье. Трава больно колола ступни, ветер покрывал кожу мурашками. Впереди виднелся блеск реки. Я должна смыть с себя зелье и омыть тело перед грядущим.
Я сложила одежду и амулет на камне у берега и вошла в ледяное течение.
Вода приняла меня, очистила тело и успокоила душу своим мирным неспешным плеском.
На берегу ветер обжег холодом мокрую кожу. Я ощутила невероятный прилив сил. Это хорошо, мне предстоит проделать долгий путь. Надев джинсы и кофту, я отправилась дальше, ступая босыми ногами на камни и колкие травы.
На горизонте темнели последние красные всполохи. Скоро наступит ночь. И в степи не останется никого, кроме меня.
А еще змей, жуков и…
Я знаю, что тебе страшно, но с тобой ничего не случится, я обещаю.
Тело было расслабленно и наполнено энергией. Я готова пройти десятки миль, не останавливаясь ни на минуту.
И я шла только вперед, не разбирая пути, не смотря по сторонам. Ветер указывал мне дорогу.
Небо темнело, загорались звезды, где-то вдали взвыли койоты.
Когда полная луна оказалась над моей головой, я остановилась. Ноги ныли, но это была приятная боль. Эту боль легко можно принять.
Я думала, что в темноте будет сложно отличить душистую зубровку от прочей травы, но луна ярко освещала склоны холмов, усеянных пушистыми колосками.
Я сорвала несколько стеблей, поднялась на холм и села на землю.
Я была уверена в том, что делаю, и все же в груди всплывала тревога. Мне предстоит встретиться с опасностью, и тревога предупреждала меня, заботилась обо мне. И я ее услышала.
Я подожгла сухие стебельки и вдохнула сладкий кумариновый дым.
Я готова.
Луна померкла. Я снова оказалась во мраке.
Тут нет ни неба, ни земли. Бесконечная чернота – любимое пристанище демонов.
Я долго не решалась шелохнуться, всматривалась в темноту, пыталась различить хоть какое-то движение, услышать хоть что-то. Но темнота молчала.
– Покажись!
Я испугалась собственного голоса. Представила, как демон кидается на звук, будто огромная змея. Миг