заправка, ряд магазинчиков с хозяйственными мелочами, круговой съезд, розово-белый индийский храм с алтарем, позолотой и цветами (изнутри постройки доносились песнопения) и, наконец, автостанция, с который мы шли либо на рынок, либо гулять по улицам. Каждый квадратный метр города был занят мелкими лавками, продававшими хлеб, завернутый в газету и перевязанный бечевкой, офисами Bank of India27, farmacy28, кондитерскими, магазинами связи и автозапчастей – буквально все можно было купить на одном пятачке, но мы тратили часы, рассматривая вывески и товары, на которых стоял фабричный знак MRP – mахimum retail price. Его наличие и цифры рядом означали, что продавец не может продать продукт в своей лавке дороже, чем за указанную сумму, – полезнейшее введение в условиях постоянного задирания цен. К полудню воздух вокруг раскалялся, лучи становились прямыми, и под ними я и Саня не шагали, а ползали, перемещаясь из тени в тень. Тротуары в Мапсе были из ломанного асфальта и бетонных блоков, по ним приходилось не ходить, а прыгать, и, нагрузившись домашним скарбом, мы возвращались домой еле живыми и подолгу валялись под кондиционером, приходя в себя. Нам стало понятно, почему при аренде жилья его наличие было важнейшим пунктом.
Прилетев в Индию, по сути на море, мы обнаружили, что до него не так-то просто добраться. Ездить на побережье общественным транспортом оказалось сущим мучением. От Калахары до ближайших пляжей – Калангута, Кандолима и Баги – десяток километров, причем сначала нужно трястись в басе, потом идти по уже знакомой длинной улице Калангута, чтобы в конце свернуть через засыпанные мусором кусты на берег. Береговая зона была замусорена больше остальных: и индусы, и туристы ели, курили, пили и бросали отходы прямо на землю. Почему? У индийцев, предполагалось, это было связано со старыми привычками: они веками ели с листьев, которые после трапезы кидали на землю. Перейдя на пластик, местные никак не могли перестроиться, делая то, что у них было в крови. У туристов было другое оправдание: видя, что горка отходов уже лежит, они без зазрения совести ее увеличивали. Почему нет, если все так делают? Правительство штата пыталось бороться, устанавливая урны и мусорные контейнеры, но они были далеко друг от друга, их не хватало, и кучки все равно вырастали в самых неожиданных местах. На пляже это было особенно больно видеть: после прилива мелкий песок сплошь покрывался битым стеклом и пластиковыми пакетами. Отыскав более-менее свободное место, мы с Белкой устраивались на полотенцах, но и тут не находили покоя. Белая девушка – лакомая приманка для праздношатающихся местных, которые подходили один за другим, спрашивая: «Selfee, madam?» Поначалу мы соглашались и покладисто улыбались в объектив, потом узнали, что фото демонстрируются друзьям с пояснением «это моя подружка». Страдали от непрошенного внимания не только мы, а все женщины европейской внешности, иногда даже те, кто сидел со своими молодыми людьми.
Выбраться