Елена Сергеевна могла бы стать лидером объединенной партии демократов.
Глеб говорил с энтузиазмом. Ясно было, что он не раз прокручивал в голове все эти «возможные варианты».
– А может, и по-другому, – продолжил Гаврилов. – Может, она основала бы новую партию, еще более правую. У Елены Сергеевны хватило бы на это сил и энергии. Организовала бы и, вопреки всем ожиданиям, торжественно ввела бы ее в Госдуму. Так, как это было на позапрошлых выборах. – Тут Гаврилов осекся и уныло закончил: – Но этого уже никогда не будет.
Он взял стакан и залпом допил сок. Турецкий посмотрел на него раздумчивым взглядом и сказал:
– Допустим. Допустим, вы правы, и Канунниковой помогли уйти из жизни. Кто, по-вашему, мог это сделать?
– А вот этого я уже не знаю, – спокойно ответил Глеб. – На вашем месте я бы пошерстил «славянскую партию». Да поинтересовался бы спонсорскими поступлениями. А вообще – не знаю, не знаю.
Глеб посмотрел на часы:
– Мне пора, Александр Борисович. Работа ждет. Рад был с вами познакомиться. Честно скажу, вы производите более благоприятное впечатление, чем ваш предшественник. Этот, как его… Горшков. Надеюсь, вы найдете убийц Елены Сергеевны.
Турецкий допил остывший кофе и сказал:
– Постараюсь. Если, конечно, ее и в самом деле убили.
Гаврилов глянул на Турецкого своими голубыми, не замутненными алкоголем глазами и прищурился:
– Убили, Александр Борисович. Как пить дать убили. У многих бывших алкоголиков очень развита интуиция. Моя интуиция подсказывает мне, что ее убили.
– Если бы ваша интуиция рассказала вам о том, кто ее убил, ей бы цены не было, – сказал Турецкий.
Гаврилов улыбнулся:
– Это верно. Но чего нет, того нет. Если моя интуиция захочет со мной об этом поговорить, я вам первому об этом сообщу.
– Договорились, – кивнул Турецкий.
На том они и распрощались.
На улице было сумеречно и тепло, к тому же утихла метель. Зажглись фонари. Александр Борисович вставил в рот сигарету и закурил. Он любил это синее время суток. Город начал раскрашиваться в предновогодние цвета, деревья в центре Москвы оделись в гирлянды разноцветных лампочек, с каждой витрины Турецкому улыбался Дед Мороз.
«Скоро Новый год», – подумал Александр Борисович и улыбнулся этой приятной и в чем-то обнадеживающей мысли.
В этот вечер он встретился еще с двумя партийными коллегами Елены Сергеевны Канунниковой. Один из них был немногословен, он сказал лишь, что «в этой истории трудно разобраться» и что, по его мнению, «Лена ушла из жизни добровольно, и не стоит ворошить ее могилу». Второй долго приглядывался к Турецкому и уже перед самым расставанием вдруг сказал:
– Если вы хотите знать мое мнение, то Лену вполне могли убить.
– За что? – прямо спросил Турецкий.
– Вы ведь наверняка уже знаете, что «Всероссийская славянская партия» существует на деньги Отарова. А о нем ходят всякие слухи.
– Елена Сергеевна верила в эти слухи?
Тот кивнул:
– Да.