остальные? – опомнился Женька.
– О них можете больше не беспокоиться, – уклончиво ответил Рыжик.
– А кто возится там, в углу? – я боялся этого вопроса, но он сам сорвался с языка.
– Тот, кто однажды ночью явился в мою комнату. Тот, кто грозился сожрать моих родителей, если я откажусь приносить ему пищу. Он не может покидать подвал, но как-то сумел дотянуться до нашего дома, видимо, корнями, которыми опутан с ног до головы. Я испугался за маму и папу и согласился кормить его. Он любит мясо: живое, мертвое – без разницы, но чтоб с шерстью, потрохами и прочим. Он Хозяин этого дома.
Я вглядывался в угол и постепенно стал различать движение. Что бы там ни находилось, оно шевелилось, набухало и оседало, удобнее устраиваясь на своем чудовищном ложе. Прогнившие отростки, которые Рыжик назвал корнями, больше напоминали щупальца, но я понимал, что в земле щупальцам взяться неоткуда. Это корни, опоясывавшие монстра, вступившие с ним в симбиоз.
– Так где все-таки старшаки? – спросил я, и Рыжик сокрушенно потряс головой.
– Я не мог придумать, как спасти вас, и привел их сюда…
– Он их сожрал? – Женька тоже разглядел живую клумбу с человеческим остовом.
– Вам нужно уходить, пока он не закончил со старшаками.
Я уставился на Рыжика как на чокнутого.
– Он прав, – Женька толкнул меня в плечо и побежал вверх по ступенькам.
– Это сделал он? – я имел в виду покалеченную руку Рыжика, пока мы шагали к лестнице.
– Да, – кивнул мальчишка. – Я забыл приготовить ему еду, и он рассердился. Это, – он поднял руку, – наказание.
Женька выскочил из подвала и теперь стоял в проеме, призывая нас с Рыжиком поторопиться. Мы добрались примерно до середины пролета, как дверь вдруг с грохотом захлопнулась. В воздух поднялись клубы пыли, стены задрожали, а дверное полотно загородили извивающиеся отростки.
– Мы не успели, – в ужасе прошептал Рыжик.
Женька колотил дверь с обратной стороны, звал нас, но более ничего не мог предпринять.
– Я же говорил, чтоб вы уходили…
– Что теперь делать?
– Я не знаю. Он не выпустит тебя. Блин…
По ступеням навстречу нам поползли отростки. Они походили на змей и, казалось, выползали из стен. Их было очень много.
Мы отступили.
– Не трогай его, – прокричал Рыжик в темноту, но движение не прекратилось. – Пожалуйста, я сделаю все, что ты скажешь. Он мой друг! Прошу тебя.
Я вцепился в Рыжика, как в спасательный круг, до крови расцарапав ему кожу. Чудовище загудело, и я чуть не свалился в обморок. Рыжик верно подобрал слова, это напоминало загробный гул, ничто живое не в состоянии издавать подобные звуки.
– Помогите, кто-нибудь, – завопил я, хотя кто, кроме Женьки, мог меня услышать. Да и тот был отрезан дверью.
– Ты должен уйти без меня, – Рыжик повернулся, и в сумраке подвала я смог разглядеть его влажные глаза.
– Нет.