и без остановки. От мельтешения загорелых девушек в разноцветных коротких юбках и шортах и обилия навороченных японских машин, в основном белых, у Лео зарябило в глазах. Анжела и Сашка весело скакали впереди. Лео казалось, что они похожи на мультяшных героев. Две приплюснутые масяни в декорациях этого мира. И декорации-то картонные! И все остальные тоже приплюснутые! И машины ненастоящие… «Это не реальный мир! – вдруг озарило его, и волосы стали дыбом от ужаса. – Куда я попал? Я попал в нарисованный мир. Чё-е-рт… Как я сюда попал? И как выбраться отсюда?»
Они подошли к проезжей части. Лео стоял на обочине и покачивался. Ему казалось, что он стабилен и стоит как влитой, а покачивается все вокруг, потому что теплый летний ветер шевелит картонные дома, картонные машины и нарисованных людей.
Это все не настоящее. Это как павильон на киностудии. Вот интересно, если я сейчас высуну руку, она пройдет через эту машину? Должна. Проткну ее насквозь или пройду через нее, как Нео через поезд, или наоборот, поезд через Нео, или как там было…
– Лео, блин, ты чего застыл? – Анжела потянула его за руку, и он обернулся, недовольно сощурившись.
Вечно она меня куда-то тащит.
И почему, почему они такие счастливые? Неужели не понимают, не видят, что мы попали в матрицу? Что здесь все бумажное. Р-раз – и треснет по шву этот мир, порвется с легким шуршанием, и кинет его чья-то властная рука куда-то в корзину под столом, как ненужный и бесполезный скомканный листок. Ненужное и бесполезное надо выбрасывать. И правильно. О Господи, помоги! – вдруг пронеслось в голове. Как же выбраться? Снова стать нормальным. Стать человеком…
А вдруг я сейчас умру? Меня засосет этот ужасный нереальный мир, и я никогда не буду прежним. Но я же живой! Я один здесь реальный, не рисованный, не мультяшный. Ведь я все чувствую, все понимаю.
Волосы зашевелились, его бросило в жар. Он сглотнул. А ведь и в реальности все кажется реальным. И здесь тоже. В чем же отличие? Они-то, Анжела и Сашка, думают, что все нормально. Надо спросить.
– Анжа, – прохрипел он.
– Да, дорогой? – она почему-то засмеялась. Глаза блестят, рот до ушей. Что смешного, что веселого? Мы в западне!
– Ты это видишь?
– Что? – Она взяла его под руку и прижалась всем телом. – Странный ты сегодня. Неужели обкурился? Там же было-то всего ничего.
– Дура! – он вырвал руку.
Она обиделась. Отошла в сторону.
– Да ладно…забей. – К ней подошел Сашка, приобнял. Она раздраженно повела плечом. И почему Лео вечно кайф ей ломает? Ну почему он не может веселиться как они, по-простому?
– Ты что, не понимаешь? – Голос Лео сорвался на фальцет. – Вы не понимаете? Мы пропали! Нам не выбраться!
– Пей больше, – равнодушно протянул Сашка и сунул ему в руки полуторалитровую бутылку воды.
Лео вдруг почувствовал, что в горле действительно дерет наждаком, и с жадностью сделал несколько глотков.
Когда они с Анжелой доехали до ее квартиры и ввалились, она уже отошла от обид и прижалась к нему игриво:
– Лео?